Ты меня поймал (СИ)

От его вопросов даже голова закружилась, а может, оттого, что за сегодня я только завтракала небольшим йогуртом и весь день была на нервах. Чтобы, дай бог, не грохнуться, вцепилась пальцами в мягкие подлокотники, тожеобитые кожей.

Понимаю, что надо открыть рот и что-то сказать, любую ересь, чтобы выразить моё желание контактировать с хозяином замка. Понимаю, но как последняя дурочка лишь продолжаю смотреть в его красивое лицо.

— Будем играть в молчанку? — отводит от меня взгляд и медленно движется к раскрытому окну, откуда невыносимо тянет осенним холодом.

Расцепляю зубы для ответа, но неожиданно прояснившийся без чар Дракулы разум «сообщает», что говорить-то мне нечего.

Рассказывать про Вознесенскую? Не собираюсь. Оправдываться? Я действительно виновата. Свалить всю вину на Наташу? Не выйдет, так как я сюда своими ножками топала, подруга за шкирку меня точно не тащила.

Хороший вопрос — почему я сюда пришла? Без дула пистолета у виска?

Осторожно поворачиваю голову в сторону окна и статной мужской фигуры в его проёме. Руки в карманах брюк, спина прямая, напряжённые плечи разведены так, словно их хозяин готовится к удару.

Из-за него. Вот почему я здесь! Зияющая пустота вместо его глаз на моих картинах и желание понять, что со мной не так в присутствии мужчины моей подруги. А просьба Наташи скорее повод, чем причина.

Пока я думаю, Третьяков усталым жестом растирает шею и слегка наклоняет голову в стороны, разминая мышцы. Вспоминаю, что говорила Наташа о графике его жизни — ни секунды покоя, а тут я как снег в июле.

Мои конечности совсем отморозились, но через силу разжала пальцы рук, отпуская ни в чём не повинные подлокотники. Своим молчанием я только тяну время и факт расправы надо мной.

Вспоминаю, что я хоть и пигалица, но не лишена достоинства и отваги.

— Подарок был чудесный. Благодарю. Если скажете адрес, куда я могу его вернуть, буду ещё больше благодарна.

Возможно, мне кажется, но Третьяков вздрагивает при первых звуках моего сдавленного голоса.

Слышу ухмылку и быстро отворачиваюсь от осмотра мужской фигуры. Граф в прекрасной форме — высокий рост, в меру развитые мышцы, правильное телосложение. В нём чувствуются «благородные» гены и достаток успешного человека.

Чтобы снова не попасть под чары зелёных омутов, выбираю точку на противоположной стене и концентрируюсь, чтобы принять любое решение Дракулы, пусть даже самое ужасное.

Глава 10

Лео

— Подарок был чудесный. Благодарю. Если скажете адрес, куда я могу его вернуть, буду ещё больше благодарна.

Я так глубоко ушёл в свои мысли, что позабыл о девушке за спиной. Тонкий аромат её парфюма здесь у окна не мешал мне сосредоточиться, как и лазурь испуганных глаз.

Она меня боится!

Закрываю окно, чувствуя, что к полуночи тёплый вечер превращается в холодную ночь. Да и Мотылёк сидит в одном лёгком платье с голой спиной и босыми ногами.

Действительно, её белоснежная кожа сейчас приобрела оттенок её глаз, от чего губы с алой помадой теперь сродни маяку посреди бушующего шторма.

Стягиваю пиджак и как можно небрежнее набрасываю на хрупкие плечи. Допрос ещё не закончен, но и дать превратиться виновнице в сосульку я тоже не могу.

— Значит, подарок настолько чудесный, что сразу же вернуть?! Надо было отправить на адрес магазина.

— Я попыталась. Они мне отказали в возврате по ряду причин. Называть?

Мотылёк, наверное, решила силой мысли раздвинуть стены, чтобы улететь, иначе я не знаю, зачем ещё надо так эмоционально смотреть в одну точку, не моргая.

— Нет. Я знаю одну и достаточно весомую.

Жду её интереса, но всё напрасно. Стенка моего кабинета Ларе явно милее моей морды.

— Поэтому подарок придётся оставить на память или можно его продать для приобретения чего-то более полезного, — морщусь от тона своего же голоса, где отчётливо сквозит разочарование.

С подарками из ювелирного магазина у меня всегда складывалось на отлично, а тут первый раз и сразу промах.

Илларионова ничего не отвечает, поэтому продолжаю свой монолог, вставая перед ней так, чтобы перекрыть своим телом её точку обзора.

— У меня в нашей с вами непростой ситуации есть два варианта дальнейшего развития сюжета. Первый — я вызываю полицию, передаю вас им, и уже оттуда вас, скорее всего, заберёт Вознесенская. Надеюсь, у неё хватит мужества столь же отчаянно, как вы, защищать подругу от невзгод. С ней самой я, естественно, разберусь тоже и без лишних свидетелей, так как неплохо отношусь к её отцу и их роду в принципе. Теперь второй вариант, я не вызываю полицию, и мы сами разбираемся с этим форс мажором и средствами его урегулирования. И… — делаю намеренную паузу, тем самым добиваясь женского взгляда на своём лице. — Я по доброте душевной советую всё-таки выбрать первый, Клара.

Илларионова при звуке своего имени вздрагивает и так громко сглатывает слюну, что кажется, ещё секунда, и девушка упадёт в обморок.

— Второй. Второй вариант, — тихо, но уверенно звучит её ответ.

Вздыхаю, но я сам дал право выбора, а она не послушалась.

— Хорошо. Слово дамы для меня закон.