Ты меня поймал (СИ)

Я жду, когда он с парнями проверит периметр, после чего мою тушку можно будет сопровождать в здание.

Пока жду, набираю номер Клары, но вместо ответа лишь череда телефонных гудков. Вариантов, почему мне не ответили, много, но если судить по нашему прощанию, то Мотылёк просто не возьмёт трубку.

Писать и звонить бесполезно в случае с этой бабочкой, надо только действовать, следовательно, перехватить её в полёте домой после завершения работы.

Спешу скорее закончить совет, но старикашки, как назло, не желают расходиться.

— Лев Николаевич, а что это за курьёз с торговлей детьми? — неожиданно вспоминает Клименко, любитель новостей жёлтой прессы, чем регулярно доводил отца до белого каления.

— Недоразумение. Уже устранили.

— Не думаю, что такое обвинение можно просто отнести к категории мелких оплошностей, — продолжает тянуть лямку этот практически лысый старикан.

— Оно беспочвенно. Просто шумиха в прессе.

— Надо бы аккуратнее, Лев Николаевич, выбирать любовниц, а ещё лучше жениться и перестать волновать общество своими … подвигами.

Внутри меня плещется раздражение, но эти большие денежные мешки его не увидят. Слишком много чести.

— А что оно так сильно волнуется? Есть мятежи и восстания? — глядя в выцветшие серо-голубые глаза Клименко, я ни капли не тушуюсь. — Так я хоть сейчас со всеми готов разобраться. А насчёт женитьбы … Как по мне, это очень сложный вопрос, требующий правильного подхода, спешка явно ни к чему. Ну, не мне вам об этом говорить. У вас сейчас, кажется, четвёртая жена, такая прекрасная, молодая, ровесница вашей старшей дочери от второго брака.

Взгляд мужчины горит недовольством, а с тонких губ готовы сорваться нелицеприятные слова. Продолжаю смотреть на него, зная, что сейчас он давится собственным ядом невысказанных гадостей.

Остальные в совете тоже молчат, по большей части прячась за выдуманными делами и перекладыванием канцелярии подле себя.

— Ну, если обсуждение моей личной жизни подошло к концу, то предлагаю закрыть собрание, так как основные вопросы, касательно политики в новом году, мы разобрали в полном объеме.

Директора активно прощаются и двигают стульями, а взгляд Клименко всё ещё желает мне поперхнуться тем глотком воды, что я сейчас сделал.

— У вас ко мне ещё какие-то вопросы? — обращаюсь к нему и снова спокойно пью.

— Нет. Я свои мысли лучше выскажу вашему отцу.

Бесит.

Быстро поднимаюсь со своего кресла, что даже Яровой, обитающий в углу зала для переговоров, дёргается от скорости моего перемещения.

— Знаете, Борис Алексеевич, а это вы удачно мне напомнили, — встаю напротив него, пряча руки в карманы брюк, чтобы моих кулаков не было видно. — Я бы вас сердечно попросил оставить декламации новостей жёлтой прессы моему родителю. Он у меня уже не молод и в единственном экземпляре, так что хочется поберечь его нервы. Они мне, знаете, дороги очень.

Скулы Клименко напрягаются так, что проступают желваки, а лоб покрывается испариной от напряжения.

— А если я не согласен, — резонно пробует почву миллионер.

— Тогда боюсь, ваша четвёртая жена станет последней.

— Угрожаете? — цедит сквозь зубы, но я вижу, как нервно дёргается его глаз.

— Да Боже меня упаси! — искренне изумляюсь, поднимая обе ладони вверх. — Просто предупреждаю. Всё-таки возраст уже не тот, давление скачет, стрессоустойчивость уже не та. Мало ли чего…инфаркт, инсульт.

— Выскочка! — бросает мне в лицо и, гордо вздёрнув подбородок, уходит.

Я продолжаю стоять на месте, наблюдая, как Клименко в последний раз покидает этот зал.

— Лев Николаевич?!

Стоя за моим плечом, Яровой уже готов принять расположение.

— Устранить. Собери всю информацию, а после обновим состав совета, пока отец на вынужденном отдыхе.

— Я уже собрал. Он уже полгода копает под вашу компанию, но пока ничего серьезного. И насчёт Вознесенской … это с его лёгкой руки информация девушки пошла по СМИ. Я ещё не успел проверить, но есть подозрение, что и шпионаж этой девицы был его рук.

— Хотела, если со мной не выйдет, стать его пятой женой, — невесело ухмыляюсь новый версии, и теперь действительно всё встаёт на свои места.

Мне сразу показалось странным рвение Наташи обличить меня во всех смертных. Скорее всего — это инициатива Клименко.

— Женщины! — снова цедит сквозь зубы Яровой, и в этот раз я вынужден с ним согласиться.

Мы в молчании спускаемся вниз, и я спокоен в отношении Клименко, точно зная, что Захар всё исполнит по высшему разряду.

Едва садимся в автомобиль, как Яровой снова нервно дёргает плечом и хмурится, вчитываясь в сообщения своего мобильного.

— Проблемы? — не выдерживаю я и сам лезу в его личное пространство.

— Нет, — отключая телефон, уверенно обрубает любые попытки продолжения этой темы. — Илларионова закончила работу, через пять минут ребята её увозят домой.

— Нет. Пусть ждут на месте. Я сам, — поддаюсь на провокацию Захара, меняющего русло нашей беседы.

По прибытии в замок попадаю в эпицентр событий. Клара с воинственным лицом практически в окружении трёх моих парней.

Подождали, так сказать! Сейчас эта Горгона вместо свидания меня пошлёт горох перебирать.