Ты мое дыхание (СИ)

Завтра я ждал приезда Веры. Было немного неловко из-за того, что вынудил девушку срываться в такую дальнюю поездку всего лишь на один день, чтобы доставить мне нужные бумаги, которые не удосужился взять с собой сразу. Но когда поделился своими сожалениями с Костесом, тот лишь посмеялся, слегка изумленный моим отношением с подчиненными. И уверил, что девушка точно не пожалеет о приезде. Доставит мне все, что нужно, а потом сможет насладиться фантастическим отдыхом на одном из лучших пляжей Пенелопонесса. Да и сама Вера, когда я говорил с ней, уверила, что моя просьба не причиняет ей абсолютно никаких неудобств. Что она с радостью все сделает. Как всегда. Словно речь шла о том, чтобы сбегать в пекарню за свежей выпечкой.

Я снова подумал о том, как мне повезло с секретаршей и как хорошо, что Рогачев прислал тогда именно ее. И снова вспомнил Нику. Еше один подарок Олега Евгеньевича. Получается, он лучше меня знал, кто именно подойдет мне в той или иной ситуации. Может быть, и Романову прислал совсем не случайно. Ведь намекал же на то, что мне давно пора остепениться.

И как ни странно, именно сейчас это перестало казаться мне чем-то нелепым и неуместным. Я все чаще и сам думал о том, что хочу этого. Хочу принадлежать ей. Сегодня. Завтра. Всегда. Вот с этим самым пафосом: пока смерть не разлучит нас.

Вдруг подумал о том, что если не могу связаться с ней, стоит позвонить Рогачеву? Он столько раз помогал, что вполне может сойти за добрую фею и посодействовать мне еще раз. Тем более, что Ника — его студентка, и они видятся почти каждый день. А я лишен такой возможности. Так почему бы не попросить его о помощи снова?

— Матвей, ну и что ты хочешь, чтобы я сделал? — казалось, Олег Евгеньевич всерьез озадачен моей просьбой. — Ты действительно думаешь, что Ника меня послушает? Если не послушала тебя. И я вообще не понимаю, чем обусловлено твое беспокойство. Иногда полезно побыть вдали друг от друга и поразмышлять. Да и ведь ты вернешься уже через несколько дней.

Эти несколько предстоящих дней казались мне вечностью. Холодной, одинокой вечностью, в которой рядом со мной не было моей дорогой девочки. И я только задумался о том, как бы точнее донести это до Рогачева, не вдаваясь особо в детали, как он спросил сам:

— Или ты совсем не можешь ждать? И случилось чудо, о котором я так долго мечтал?

— О чем вы?

Голос в трубке закряхтел, и я отчетливо представил, как на лице преподавателя появилась улыбка.

— О том, что ты слишком долго прожил один. Иногда мне казалось, что так будет всегда, что тебе уже попросту никто не нужен. А вышло вон оно как.

Я хмыкнул в ответ.

— Почему мне кажется, что вы все это специально задумали?

— Задумал что? — он и не собирался признаваться.

— Свести меня с Никой.

— Помилуй, Матвей, это ведь ты пришел ко мне. Ты сказал, что тебе нужен экскурсовод. А я всего лишь посоветовал подходящую кандидатуру.

Ну, конечно. Когда-то давно я, может быть, и поверил бы в эти сказки. Но не теперь, когда день за днем в офисе наблюдал чрезмерную заботу Веры обо мне. И абсолютно не сомневался, что многие подробности моих рабочих будней известны Рогачеву. Другой вопрос — зачем ему это нужно. Выяснить было бы неплохо, но только не сейчас. Не по телефону и не тогда, когда я нахожусь в Греции и озабочен совсем другим.

— Так, может, вы и с ней просто поговорите? Как просто посоветовали мне?

— Не знаю, Матвей, не знаю, — он задумчиво посопел в трубку. — Я не любитель вмешиваться в чужие жизни. И потом, это ведь такой серьезный вопрос. Вам самим нужно во всем разобраться.

Я не знал, смеяться мне или злиться. Не любитель он вмешиваться, как же. Наверняка, мы с Никой не первые, в чьи жизни он вот так же «не вмешивается». Тогда отчего сейчас решил возражать? Ждет от меня какого-то хода? Но я не понимал его намерений, не мог их предугадать. А если бы и мог даже, вряд ли бы стал действовать по какому-то навязанному мне шаблону. Все равно бы поступил по своему усмотрению, особенно теперь, когда понял, как на самом деле дорога мне Ника.

— Значит, не поможете? — уточнил еще раз, на всякий случай, хотя знал уже ответ. Все-таки придется ждать пока закончатся эти дни моего вынужденного одиночества. Ждать возвращения домой или что Ника позвонит сама. Это было бы лучше всего, вот только не верил я в такой поворот. Почему-то казалось, что с каждой минутой все только усугубляется. Хоть действительно бросай все дела и лети к ней.