Ты мое дыхание (СИ)

Я отключил телефон и подошел к окну. Место для своего отеля Леванес выбрал поистине райское. Роскошное и масштабное сооружение стояло на высокой скале, прямо над бухтой. Все бунгало располагались ярусами на горе и имели совершенно нереальный вид на море и острова в нем. Из любого номера открывалась незабываемая панорама бухты целиком. Я обошел несколько номеров, убеждаясь в том, что потрясающие фотографии, которые демонстрировал мне Костес, ничуть не преувеличивают красоту здешних мест. Все было действительно волшебным. А из номера, куда поселили меня самого, и вовсе открывался такой вид, что захватывало дух. В окружающей зелени гнездились птицы, и их пение слышалось с самого раннего утра, как и уханье какой-то живности, а отдаленный шум моря делал весь этот мир еще прекрасней.

Я ждал Веру, за которой уже больше часа назад Леванес отправил машину. Когда девушка приедет, можно будет, наконец, закончить еще один этап. И оказаться на еще один шаг ближе к Нике. Снова повертел в руках телефон, зачем-то заглядывая и в почту, и в сообщения с какой-то глупой надеждой, что что-то пропустил, не увидел. Вдруг она все же написала? От девушки не было ни слова, но аппарат в моих руках ожил, высвечивая номер шофера Леванеса. Я выслушал несколько коротких фраз и поблагодарил, отключаясь. Приехала.

Интересно, Вера и здесь будет донимать меня заботой? Найдет, как всегда, какой-нибудь повод попереживать о том, что я мало спал или плохо ел. Представив ее знакомое взволнованное щебетание, я улыбнулся и направился к двери, заранее подготавливая подходящие слова. Пусть отдает мне бумаги и отправляется на пляж. Наверняка ведь не видела подобной красоты. Надо опередить любые ее действия в отношении меня. Она, конечно, милейшая девушка и замечательный секретарь, но сейчас я не нуждаюсь в ее обществе. Как и ни в чьем другом, кроме одного-единственного человека.

Но дверь распахнулась — и все мои заготовленные слова остались несказанными. Если я внезапно уснул, то готов бы оставаться в этом сне подольше. Даже если это была просто игра моего воображения — я и на то был согласен. Что угодно, лишь бы задержаться в таком состоянии. Я протянул руку, дотрагиваясь до застывшей в проходе девушки, уверенный в том, что она исчезнет. Растает как призрак. И при это отчаянно надеясь, что этого не случится. Потянул на себя, резко, жадно, заключая в кольцо своих объятий и впиваясь жадным поцелуем в рот. Потом будет время разобраться, сон это или явь, а сейчас я хотел только чувствовать. Насыщаться ее губами, без которых уже изнемог. Пить ее дыхание. Наслаждаться тем, что вижу ее, чувствую. Люблю. Здравых мыслей не осталось — одни только инстинкты, которые вынуждали меня действовать так быстро, как это только было возможно. Получить ее прямо сейчас. Такую красивую. Сладкую. Мою. Я запустил язык в ее рот, впитывая знакомый вкус, а когда она откликнулась на мои поцелуи, не сдержал стона. Дернул в стороны края ее блузки, разрывая тонкую ткань и осыпая поцелуями теперь уже ее шею, плечи, обнажившуюся грудь. Все, куда только мог дотянуться губами.

— Сумасшедший… — выдохнула Ника, зарываясь пальцами в мои волосы и притягивая ближе к себе. — Знаешь, что ты сумасшедший?

Я оторвался от нее лишь на мгновенье. Заглянул в потемневшие глаза, где отражалось такое же безумие.

— А ты — любимая. Знаешь об этом?

Глава 40

Как наивно я считала совсем недавно, что можно воспользоваться каким-то учебником, чтобы научиться дарить наслаждение дорогому человеку. Как будто заученный алгоритм мог сделать больше, чем то, что подсказывало собственное сердце.

Я сошла с ума вместе с Матвеем. Не выпив ни капли алкоголя, чувствовала себя абсолютно пьяной. Но не хотела трезветь. Я тонула в его глазах: бескрайней вселенной, распростершейся надо мной и заманивающей в свои потаенные глубины. Изнемогала от ласк, которые не заканчивались. Кажется, его руки были везде. Перебирали мои волосы, накручивая их на пальцы, чтобы притянуть к себе, когда он раз за разом дарил дурманящие поцелуи. Гладили лицо с такой нежностью, будто мужчина касался какого-то хрупкого цветка, боясь повредить его лепестки. Сжимали плечи и спускались по ключицам вниз, к груди, дразнили соски, заставляя меня выгибаться навстречу и стонать, совершенно утратив стыдливость. Исследовали все мое тело, то царапая, то гладя, с каждым движением заставляя желать большего.

Я не могла насытиться, не могла оторваться от него ни на мгновенье, да и не хотела этого. Слишком хорошо мне было сейчас: видеть, какую власть я имею над этим мужчиной, как велико его желание, чувствовать его рядом, так, что между нами не осталось ни миллиметра, и слышать все то, что он говорил. Мои сомнения и страхи, накопившиеся за последние дни, рассыпались в пыль, растворились, как будто их и не было никогда. Я то смеялась, то плакала, тянулась к нему, чтобы подарить ответные ласки, и еще больше теряла голову, когда видела, как он реагирует на мою близость.