Ты не слушаешь. Что мы упускаем, разучившись слушать, и как это исправить

Его интерес происходит от темы докторской диссертации, в которой он рассматривал, как дети говорят вслух сами с собой, когда решают проблемы или пытаются регулировать свои чувства. Мы продолжаем это делать и когда вырастаем, только мысленно, хотя иногда слова невольно срываются с губ [159]. Кто не обнаруживал, что вслух удивляется, куда подевались его ключи, или не разражался проклятиями по поводу очередных новостей из телевизора? «У меня есть постоянный внутренний диалог, проникающий в разговорную речь», – сказал мне Фернихоу. Его жена привыкла к этому, однако он выглядит забавно, когда это происходит в автобусе. «Внутренняя речь и разговор с собой происходит у всех, – сказал он. – Это обмен мнениями. Мы говорим с собой и слушаем себя».

Действительно, когда мы разговариваем с собой, то используем те же области мозга [160], как и при общении с другим человеком. Они связаны с так называемой теорией разума или социального восприятия, которое стоит за нашей способностью к сопереживанию и пониманию чувств, желаний и намерений других людей.

В своей книге «Голоса внутри» (на русском языке не издавалась) Чарльз Фернихоу пишет, что многие великие философы и социальные теоретики, включая Уильяма Джеймса, Чарльза Сандерса Пирса и Джорджа Герберта Мида, полагали, что внутреннее «я» инициирует разговоры с собой, принимая точку зрения другого человека. Примером может служить спортсмен, воспринимающий голос тренера как свой внутренний голос. Или же вы можете вести внутренние беседы, напоминающие разговоры с матерью, боссом, супругом, родственником, другом или лечащим врачом.

Итак, умение слушать других людей определяет тональность и качество внутренних диалогов. Предыдущее общение научило нас, как нужно задавать вопросы, отвечать и комментировать, поэтому мы можем делать то же самое наедине с собой, когда нужно решить проблему, разобраться в этической дилемме или использовать творческое мышление. «Так не получится… О, нет, так будет лучше… Я собираюсь попросить о повышении, но меня приняли лишь два месяца назад… Я хочу мороженого, но это отобьет аппетит к ужину… Она мне действительно нравится. Кончай, старина, ведь она замужем».

Такая личная внутренняя речь ассоциируется с более эффективным выполнением когнитивных задач у детей и взрослых [161]. Исследования показывают, что чем большее количество людей вы слушаете на протяжении жизни, тем больше граней той или иной проблемы можете рассмотреть и, следовательно, больше возможных решений можете предложить. Внутренний диалог питает и поддерживает когнитивную гибкость – ценную способность терпимо относиться к всевозможным взглядам, проводить сравнения и создавать новые идеи.

Было установлено, что усложненная внутренняя речь ассоциируется с воспитанием в заботливом окружении и высоким социально-экономическим статусом [162]. Ее развитие затруднено у детей, которые росли в стесненных обстоятельствах, где их возможности для общения были ограничены. К примеру, дети, выросшие в бедных семьях [163], в которых принято изолировать малышей и относиться к ним по принципу «вижу, но не слышу», проявляют задержку в развитии внутренней речи, как и дети из городских семей с низким доходом, растущие в атмосфере пренебрежения.

Это имеет важное значение, потому что качество внутреннего разговора влияет на то, как вы слышите других людей. Например, человек с критическим внутренним голосом слышит чужие слова совсем по-другому [164], чем тот, внутренний голос которого побуждает его во всем винить других. Позиция «Это я виноват» не сопоставима с позицией «Это они виноваты». Иными словами, внутренний диалог, так или иначе, искажает слова других людей и влияет на наше поведение во взаимоотношениях.

Помните Мириам Стил, психолога и специалиста по теории привязанности из главы 2? Ее исследование, основанное на работах других экспертов начиная с 1950-х годов, показывает, что голоса, регулярно возникающие в голове у человека, – это отзвуки того, что было услышано в детстве. Если ранняя привязанность была надежной, если родители или опекуны прислушивались к вашим нуждам и потребностям и заботились о вас, то внутренний голос, по словам Стил, становится «более дружелюбным».

Она сказала мне, что все мы испытываем чувство вины и боремся с собой. Однако внутренний голос, который говорит: «Ты уверен, что хочешь это сделать? Почему бы тебе не поставить себя на его место?» или «Да, это было больно, но, наверное, они не хотели умышленно ранить тебя», сильно отличается от того, который твердит: «Все ополчились на меня» и «Я никчемный человек». Второй заставляет вас совершать поступки, о которых потом приходится жалеть.