Ты поймешь, когда повзрослеешь

– Потом я женился еще два раза, но так и не был счастлив. С течением лет мое сердце все больше и больше ожесточалось. Я знаю, что со мной нелегко, что я ворчу по поводу и без повода, но это мой способ защиты. Когда привязываешься к людям, страдаешь. Я больше не хочу никого любить и не хочу, чтобы меня любили. Есть люди, которые клянутся себе никогда больше не заводить собаку, когда умирает их прежняя. Так и я поклялся себе никогда ни с кем не связывать свою жизнь.

– Разве вы не чувствуете себя одиноким?

– Я не одинок, со мной живут мои воспоминания. У меня есть сын, который навещает меня, по крайней мере, два раза в неделю. А теперь я жду конца… К счастью, благодаря современным технологиям время бежит так быстро! – проговорил он, указывая на планшет.

– Можно сказать, что вы талантливы: под вашим панцирем и не разглядишь, какую драму вы пережили.

Он улыбнулся – впервые я увидела его улыбку. Если бы не швы, сдерживающие его мимику, он был бы похож на добродушного дедушку.

– Мне приходилось тесно общаться с актерами, и я у них кое-чему научился.

– В любом случае я приношу вам свои извинения. С первого моего дня здесь я была неприветлива с вами. Мне не хватило терпения. Я догадывалась, что на самом деле вы гораздо лучше, чем хотите казаться, но не подозревала, что у вас была такая тяжелая жизнь… Вы не сердитесь на меня?

Он посмотрел на часы.

– Сеанс окончен, не правда ли?

– Да, наш еженедельный сеанс закончился. Но я хотела бы убедиться, что вы не сердитесь на меня.

Он встал и направился к двери.

– Я совсем не злюсь на вас. Наоборот, я вам очень признателен.

Я улыбнулась с облегчением. Он продолжал:

– Мне даже хочется вас поблагодарить. Вы мне доставили несколько исключительно приятных моментов!

– Все нормально! Это моя работа!

– Нет, нет! Я настаиваю. Давно я так не веселился.

– Веселился? – спросила я озадаченно.

– Да, мне было очень весело. Если бы вы видели вашу физиономию, когда я вам рассказывал эту слезливую историю, достойную «Отверженных», вы бы тоже посмеялись. Как вы все-таки наивны!

Я была ошарашена. Мне снова захотелось пригвоздить его к позорному столбу. Ему бы подошло быть держателем для туалетной бумаги.

– Вы все выдумали?

Он усмехнулся на меня с довольным видом.

– Мадемуазель, посмотрите на меня. Разве я похож на человека, который понес тяжелые утраты и был оставлен кем бы то ни было в этой жизни?

Я стиснула зубы, эмоции захлестнули меня и искали выход.

– Вы – нет, но ваш мозг, видимо, понес тяжелую утрату, лишившись лучшей своей части.

Я поспешила прочь из его студии, чтобы не сказать лишнего. Иногда под панцирем скрывается еще один, такой же непробиваемый.

35

Я всегда просыпалась с трудом.

С раннего детства мое пробуждение проходило по определенному ритуалу. Он начинался с приходом матери минут за двадцать до того, как мне нужно было вставать. Гладя меня по голове, она тихонько шептала мое имя. Потом на сцене появлялся отец, настроенный более решительно. Он открывал ставни, сбрасывал с меня пуховое одеяло, вызывая потоки нытья и недовольства с моей стороны. Напрасно я сопротивлялась, напрасно надеялась, что если очень сильно захотеть, то и мать, и отец, и начавшийся день вдруг исчезнут на несколько часов из моей жизни. Я всегда проигрывала этот бой. Вести борьбу с утром было бесполезно: оно было сильнее меня.

Эта борьба продолжается и по сей день. Я не сложила оружие, хотя будильник на телефоне заменил родительские атаки. Я установила четыре сигнала, и каждый передает эстафету следующему после пятиминутной схватки. Первый звонок – пение птиц, второй «Crazy in Love» Бейонсе. Третий – звучание рожка. Четвертый – мелодия из фильма «Челюсти». Последний звонок весьма эффективен, хотя в этот момент мне чудится рыло акулы, влезающее в окно.

Ничто не нравится мне так, как те редкие моменты, когда не нужно ставить будильник. Я могу позволить своему мозгу включиться в жизнь, когда ему заблагорассудится, у меня есть время потянуться, снова заснуть или просто поваляться в постели, ничего не делая. Именно этим я хотела заняться в то утро.

С тех пор как я здесь поселилась, я решила планировать заранее свои выходные дни и начала с необходимого: оформление и приведение в порядок комнаты, разборка вещей и писем, изменение адреса. Завершив важные дела, я перешла к досугу: прогулки, кино, чтение, кроссворды, шопинг. Когда дело дошло до идеи строить конструкции из прищепок, стало ясно, что это бегство от себя. Я была готова заниматься чем угодно, лишь бы ни о чем не думать.

Но от себя не убежишь. В голове часто всплывал один и тот же образ.

Новенькая машина. Не машина, а загляденье: блестит свежей краской, сияет хромированными деталями, а ее шины справятся с любыми неровностями дороги. Она несется на всех парах, не особо интересуясь пробегающими за окном пейзажами: она боится опоздать и едет туда, куда и все. Пункт назначения запрограммирован GPS, включен автопилот и ею легко управлять. Иногда выбоины и бугорки дороги испытывают на прочность ее амортизаторы, но она прекрасно с этим справляется. И все время летит вперед.