Ты сказала, что это сработает

– Я только что говорила с Кэти. – Голос у меня звучал громко и отчаянно. – Холли! – Я произнесла ее имя как точку касания, чтобы взять под контроль свои эмоции. – У нее закончилась ремиссия.

Спокойная реакция Холли, ее быстрое моргание подсказали мне, что она уже знала о Кэти. Отлично. Я поняла, что мне все равно. На самом деле, если она была в курсе, значит, перед нами стоит общая задача выбраться отсюда с минимумом шума и разно- гласий.

Моя сумка лежала на полу – я запихнула в нее свитшот и джинсы, которые носила накануне. Туалетные принадлежности были в ванной. Завтра они мне понадобятся. Что еще можно сложить?

– Белье мы снимем завтра? Я выпишу нас и сразу заплачу. Кто-то должен съездить в Канаб и купить воды и еду в дорогу.

Саммер поставила чашку и сказала:

– Я могу съездить. Привезу кофе. Что-нибудь поесть. А вы, девочки, рассчитайтесь и займитесь собаками.

– Хорошо. Да, Саммер. Спасибо. Было бы здорово. Холли? Что тебе сказала Кэти?

– Ничего существенного. Думаю, она сама очень мало знает.

Я вспомнила, как мне было важно знать, кому Кэти позвонила первой, когда все это началось. Что за мелочность. Какая пустая трата времени. В прошлом, когда случались кризисы – Мэдди сломала руку, Джефф обнулил наши счета, – всегда было чем заняться. Ехать в травмпункт, вернуться к работе. Я могла делать, делать, делать вместо того, чтобы чувствовать. Сегодня мне было нечем себя занять. Кэти была тяжело больна, пропасть между Холли и мной не исчезла, и от больницы, куда нам предстояло доставить Арахиса, нас отделяли тысячи километров.

– Как Роузи? – спросила я, и лицо Холли порозовело.

– Она чувствует себя хорошо.

Я кивнула.

– Мне нужно чем-то заняться.

– Знаю. Прямо сейчас мы ничего не можем сделать. Завтра мы отправимся в путь и будем ехать.

– Гриффин нам поможет. Арахис закончил лечение. Он уже не на карантине. Гриффин знает, что нам необходимо взять в дорогу.

– Хорошая работа, Сэм.

В деловитом лице Холли было меньше жесткости, больше внимательности.

Мое щенячье сердце, жаждущее хозяйского одобрения, екнуло и радостно забилось, умоляя о еще одном поглаживании по головке.

Вечер мы провели спокойно. Даже Саммер была подавлена. Она снова предложила нам травки, но не настойчиво. Мы заказали пиццу. Съели ее в молчании. Холли изучала гугл-карты, надеясь сэкономить минуты в дороге. Мне не хотелось ни с кем разговаривать, кроме моих спутниц. Не было никакого желания связываться с Дрю, писать Мэдди и разбираться с ее переживаниями или общаться с лошадьми. Мне хотелось, чтобы наступило утро.

Когда мы погасили свет, я слышала каждый шорох и вздох, пока мы по очереди спали, просыпались, ходили ночью в туалет. Когда утреннее солнце осветило домик, я перевернулась на бок и увидела, что Холли уже нет. Я посмотрела на часы в телефоне. Нервозность уменьшилась, я стала более собранной. Сегодня был день дела. А делать я умела.

Я встала, собрала туалетные принадлежности, нашла теннисные туфли. Саммер смотрела на меня из-под одеяла. В глаза мне будто песка насыпали, но я чувствовала себя более отдохнувшей, чем ожидала.

– Вам, девушкам со Среднего Запада, не привыкать, да? Холли на рассвете смоталась на пробежку и уже отправилась волонтерствовать в «Мир кошек». Вы уже готовы мчаться на все четыре стороны.

Саммер села в постели, ее правая грудь, идеальная, как у подростка, выставилась на обозрение, и она прикрылась простыней.

– Ты голая? Ты каждую ночь спишь голышом?

– Это личный вопрос.

– А знаешь, Холли считает, что я – гомофоб.

Сегодня утром это уже не представлялось мне настолько важным. Скорее глупым и бессмысленным, чем убийственным.

– Я слышала.

– Она говорила с тобой об этом?

– Боже, нет. О вас двоих и так говорит все «Пристанище».

– Ты серьезно?

– Ага. О тебе с Холли, о тебе с ветеринаром. С вами двумя «Нетфликс» даром не нужен.

– Нет никаких нас с Гриффом. Кому такое в голову пришло про нас с Гриффом?

Мысль о том, что другие наблюдают за развитием этой драмы, поразила и смутила меня. Я старалась жить как можно тише. А здесь, без моего ведома, моя жизнь превратилась для кого-то в развлекательное шоу.

Саммер встала, стянув с кровати простыню, но прикрыть зад не удосужилась.

– Это похоже на большую и шумную мыльную оперу. «Злюка разговаривала с Милашкой?» «Милашка уже поцеловала Гриффа?» «Красотка – это я – останется в «Лучших друзьях» после того, как Злюка свалит?» «Грифф поможет им, когда появится Том?»

Саммер зажала рот рукой и обернулась через плечо.

Я замерла.

– Том? Бывший Кэти? Он едет сюда?

– Ты только не злись.

– Что ты сделала?

– Мне не давали разрешения взять кемпер.

– Как это? Я видела, как Мисти дала тебе папку. Она помахала тебе, когда мы уезжали.

– Верно! Мисти сказала, что я могу воспользоваться кемпером, чтобы забрать Арахиса, но она прислала мне сообщение, что Том пришел в ярость. В конце концов, это ведь его кемпер, а не ее. – Саммер сделала большие глаза. – Я была уверена, что мы его вернем. Но потом вы, девочки, сказали, что нужно ехать в Юту и довести эту авантюру до конца.

Я повернулась к ней.