Ты – сказка! Антистресс для больших и маленьких

Однажды, когда Иван стал уже юношей, охотясь в лесу, заблудился. Забрел в деревню, о которой раньше и не слышал, стал выспрашивать, почему они здесь в нищете живут, не торгуют, в город не выезжают. Жители объяснили ему, что местность вокруг болотистая, дороги дожди размывают, так что и не выберешься никуда. Озадачился Иван. Пока дорогу к городу искал, думал, как им помочь. Еле выбрался из болот. Пришел во дворец, взял кисть, посмотрел на своих волшебных матрешек, чтобы понять, правильно ли он задумал, хорошо ли будет то, что он нарисует. А матрешки всегда отвечали: если хорошее решил нарисовать – они улыбались, если плохое – огорчались.

Сейчас они стояли радостные, и Ваня написал жителей деревни с крыльями. На следующий день появились в городе люди крылатые, все – с поклажей, торгуют радостно, а народ им дивится.

Так и рос Иван, а когда ему исполнилось восемнадцать лет, захотелось ему на белый свет посмотреть и себя испытать. Благословили его царь-отец и царица-матушка, взял Иван с собой волшебную матрешку, подаренную ангелом при рождении, и отправился в путь-дорогу.

Забрел он в неведомые места, ходил по дорогам, и там, где видел бедного, рисовал ему жизнь в достатке, бездомному рисовал дом – и все это возникало наяву. Так он многих одарил.

Девчоночка веснушчатая, рыжеволосая видела, как он людей преображает, и попросила нарисовать ее рыжие волосы темными и веснушки убрать. Развеселился Иван и сказал, что веснушки и рыжие волосы ей ох как идут! И подарил ей цветы, чтобы в волосы вплетала да не роптала на свою красоту!

– Душа-то твоя красивее всех алмазов и так и сияет через глаза, озаряет веснушки и волосы! – сказал ей Иван. Глубоко в сердце заронил ей эти слова. И с тех пор девочка сразу красоту души людей видела, льющуюся сквозь глаза. И матрешки ей не надо было, чтобы жить с радугой.

Подошел к нему раз старик горбатый, попросил написать без горба, который так к земле его прижимал. Исполнил Иван его просьбу. Рассмеялся старик, выпрямился, вздохнул свободно, расправил плечи. Смотрят люди – и не старик он вовсе, а мужчина в расцвете сил, это горб его состарил раньше времени.

Как только нарисует Иван картину, сразу смотрит на волшебную матрешку, советуется: правильно ли поступил, по совести ли? А матрешка улыбается, раскрывается, из нее вылетают остальные матрешки и сияют всеми цветами радуги. И над каждой картиной Ивана светится радуга. Там, где Иван прошел, люди становились красивее и счастливее.

Узнал про то царь этой страны. Захотелось ему иметь такого художника при себе. Позвал он Ивана в гости и говорит:

– Твое искусство всех потрясло. А мог бы ты, к примеру, нарисовать мне флот?

– Конечно, мог бы, – ответил Иван и написал царю флот из прекрасных кораблей. Тут же за окном, на пристани множество оснащенных кораблей появилось. Обрадовался царь и подумал: «Да с таким флотом я быстро соседнюю страну завоюю».

А над картиной Ивана впервые появилась странная радуга, грязновато мерцающая. Синий, фиолетовый, зеленый в ней будто растаяли, а красный сиял хищной гримасой. Иван посмотрел на своих матрешек, а они как-то нехорошо съежились.

– Ну, ничего, – подумал Иван, – исправлю как-нибудь.

А царь дальше просит:

– Проходи, Иван, гостем будешь моим дорогим.

И так уговаривал, что не смог Иван отказаться. Тут же к нему придворные подскочили, стали упрашивать. Одному напиши дворец с фонтанами, другому высший чин, третьему надо стать красивее всех. Столько заказов посыпалось, что Иван только успевал выполнять.

В народе прозвали Ивана придворным мазилой. Радуга над его картинами вскоре вовсе исчезла. Волшебная матрешка улыбаться перестала.

Красная, самая маленькая, раздулась, поглотила все остальные и как-то нагло ухмылялась. Ивану даже некогда было на нее смотреть. Царь воевал со своей нарисованной армией, завоевывая все больше стран, придворные утопали в своих тщеславных желаниях и богатстве. Но однажды несчастье постигло всю страну. Дождь лил как из ведра месяцами, по улицам уже плавали на лодках, а вода все прибывала. Когда она подобралась к верхним этажам дворца, царь и придворные взмолились:

– Напиши, Иван, скорее сушу без воды, иначе потонем все!

Иван, увидев, как подступает к нему и заливает ноги вода, в страхе схватил кисти и начал писать. Сначала написал сушу, потом себя, и так увлекся, что когда вода всех поглотила, остался он один на своей нарисованной суше. Только земля была какая-то странная: кругом грязь, болото, почва везде проваливалась, а красная матрешка нагло ухмылялась Ивану.

Попробовал Иван идти – не получилось, ноги увязли, и ни одной живой души кругом. Куда ни глянь – до горизонта болотная жижа. Вдруг видит: шпиль дворцовый из земли торчит. Страх и ужас морозом по коже сковали Ивана, когда понял он, что под болотом – целый город, что все люди погибли, а он один остался сверху на кладбище…