Ты у меня под кожей

— Так что там с отцом? — нетерпеливо постукиваю пальцами. Жданов садится рядом со мной и начинает что-то с умным видом вещать. Лишь в середине его бессвязного монолога до меня, наконец, доходит, что ни черта он о деле отца не знает. И скорее даже, напротив, зачем-то выведывает у меня то немногое, что мне самой известно. Очень утомительный у нас выходит разговор. Смысл которого от меня ускользает.

— Послушай, Юр, я не знаю, чего ты от меня хочешь, правда.

— Я хочу тебе помочь.

— Пока больше похоже, что ты хочешь каких-то грязных подробностей. Но, как ты понимаешь, их у меня нет.

— Как и хороших новостей. Не так ли?

— Что ты имеешь в виду?

— Его же не торопятся выпускать. Значит, обвинения железобетонные. Если бы я знал, как все обстоит на самом деле, то мог бы ему помочь.

— Спасибо, но правда не стоит. Мы справимся сами.

— Саш, ну че ты носом воротишь, а? Все ж не чужие люди, а ты ведешь себя, как…

— Как кто?

Вижу, что у него на языке вертятся не самые лестные эпитеты. Но он глотает их и говорит совсем другое:

— То в клубе меня одного бросаешь, то трубку не берешь! Какого черта ты о себе возомнила? Я тебе что, мальчик, м-м-м?

Нет. Под конец Жданов все же срывается. В его голос закрадываются незнакомые мне нотки, в которых я безошибочно угадываю не только злость, но и угрозу. А вот это уж совсем неожиданно. Нет, я никогда не считала Жданова пай-мальчиком и в глубине души понимала, на что он способен, просто никогда не предполагала, что его дерьмо может быть направлено против меня лично.

— Знаешь, думаю, наш разговор не имеет смысла. — Я встаю из-за стола, но Юра меня останавливает, накрывая мою ладонь своей лапищей.

— Еще как имеет!

— Ты разве не слышишь, что тебе сказала женщина?

Только когда я слышу голос Рината, понимаю, в каком напряжении находилась во время разговора со Ждановым. Облегчение прокатывается по телу душной, отнимающей силы волной.

— Орлов?

— Жданов.

Говорит ему, а смотрит на меня, не мигая. На дне его глаз — тревога. А еще что-то темное, страшное, но, как ни странно, успокаивающее всю мою панику.

— Ты в порядке?

— В полном.

— Тогда пойдем.

Я выхожу из-за стола, как будто только этой команды и жду. В ту же секунду в проходе показывается Наташа. Окинув нас любопытным взглядом, растерянно замирает. А я не знаю, как быть. Если Ринат встал на мою защиту, означает ли это, что он не против, чтобы о наших отношениях узнал тот же Жданов?

— Представишь нас? — очевидно, понимая мою растерянность, Ринат берет ситуацию в свои руки. И это… это дорогого стоит. Я таю, напрочь забыв о том, с чего все началось. Просто стою, как дура, не в силах отвести от него глаз. Наверняка влюбленных.

— Я — Наташа. Лучшая подруга этой девочки. — Наташа отходит, чтобы пропустить покидающего нашу компанию Жданова.

— Хорошего вечера, Саша. Еще поговорим, — бросает тот напоследок, видимо, полагая, что последнее слово осталось за ним.

— А еще я Сашкин психолог, — доверительно сообщает Наташа, будто не замечая его ухода.

— Очень приятно, Наташа. А я — Ринат. Так что, сеанс скорой психологической помощи можно считать оконченным? Или я ему помешал?

— Да какой сеанс? Мы просто так встретились. Поболтать, — тараторю я. — Как ты меня нашел вообще?

— Так ведь ты сказала, где будешь, — он улыбается и незаметным движением начинает успокаивающе поглаживать мою руку. — А вот как тебя нашел Жданов?

— Я не знаю! Клянусь тебе, я не знаю…

— Т-ш-ш! Саш, я тебя услышал с первого раза.

Краснею. Собственная горячность сейчас кажется такой глупой, но, боже мой, я так боюсь его потерять, что готова… на все готова.

— Ребят, не хочу вас прерывать, но у меня тут срочное дело наметилось…

— Уже убегаешь?

— Угу. Прости. Да тебе, кажется, и не до меня вовсе, — Наташа снова меня обнимает, похлопывает по спине и тихонько шепчет в ухо: — У тебя все получится, Сашка. Ты сможешь. Ради такого-то мужика.

Кажется, последнюю фразу она произносит все же громче, чем следовало, потому как Ринат выглядит ужасно довольным, когда я перевожу на него взгляд. Впрочем, очень быстро он вновь становится серьезным.

— Едем домой, Саш. Мне нужно с тобой поговорить.

Я и говорю, когда мы устраиваемся на диване в гостиной. Выкладываю все, как на духу. И лишь потом ко мне приходит осознание — никакой это, к черту, не разговор!

— Ты допрашиваешь меня! — я поднимаю голову с колен Орлова, на которых только что лежала, наслаждаясь массажем головы. — Это никакой не разговор. Ты натуральным образом меня пытаешь!

— Эм… Может быть, я немного увлекся, — Ринат виновато улыбается и протягивает руку, очевидно, чтобы меня вернуть в прежнее положение, но я, заведенная донельзя, лишь отшатываюсь в сторону.

— Зачем? Ты мог бы просто меня спросить, и я бы все тебе рассказала!

— Я нисколько в этом не сомневаюсь.

— Тогда зачем? Скажи мне! — мой взгляд бегает по его лицу. Я искренне пытаюсь понять, и не понимаю. — Ты же не собираешься использовать мои слова во вред отцу?

— За кого ты меня держишь?