"Ты уволен!" (СИ)

- Пока я вижу, что здесь собралась кучка неудачников, которые ничего не могут придумать сами, а потому вынуждены ненавидеть тех, у кого как раз таки хватает смелости не только разбрасываться словами, но и что-то делать, - Гарри склонил голову на бок. Задумываясь, потер переносицу, - поэтому нет, не боюсь.

- А ты, парень, нарываешься.

- Нарываются гнойные прыщи, у тебя, кстати, вот тут, - Гарри сделал вид, что хотел дотронуться до лба Гарольда, но тот наотмашь ударил его по руке. Я вскочила.

- А ну прекратили!

Гарри обернулся на меня, все так же кривя губы в сардонической улыбке, и двумя пальцами подергивая нижнюю губу.

- Что вы тут устроили? Смотреть тошно.

- Мисс Селдридж, Вам самой бы не помешало получше глядеть за своим секретарем, - отпарировал Гарольд, убирая руки в карманы.

- Со своим секретарем я сама разберусь. Все, расходимся. Забудем об этом глупом фарсе, и…

- Нет, не забудем, - Александр вышел из-за стола и встал у меня за спиной, так, что я оказалась между ним и Гарри. Я обернулась к Мельесу, - я позвоню Банаротти и отменю сделку. Ты будешь на этой обложке. Но учти, что это будет твой первый и последний взлет. Дальше ты будешь только падать в пропасть, и учти, это довольно-таки больно, когда у тебя нет покровителя, как сейчас.

- Ну, у Вас-то точно есть покровительница, без которой Вы и шагу ступить не можете, - Гарри приподнял брови, снова указывая на меня. Я было дернулась к нему, чтобы прервать этот шквал эмоций, но он замахал руками, как бы отступая назад, - а насчет падений – мы еще посмотрим. Смотрите, Вы уже отказались от того, что имеет для Вас цену. Как бы Вы и дальше не прогадали с тем, от чего можно отказаться в силу долга, а от чего – нет.

С этими словами Гарри повернулся и вышел из зала. Вечер тут же поглотил его, обхватив в свои туманные объятия.

Александр, даже не посмотрев на меня, бросился наверх, в свою комнату.

- Александр, подожди! – Найл, быстро поставив стакан на стол, побежал за ним. Звук от соприкосновения стекла с поверхностью стола был единственным доказательством того, что в зале еще царила жизнь не эмоциональная и разрушающая, а самая обыденная.

- Дурдом, - Хелена подошла ко мне, но первые мгновения я не могла смотреть на подругу.

Стайлс принялся переходить все границы. В голове не укладывалось, зачем ему это? Это все какая-то мальчишеская глупость!

- Я не знаю, что делать с ними двумя, - устало произнесла я и в этот момент встретилась глазами с Хеленой.

- Двумя? Ну, вот ты и призналась, что Стайлс тебе не безразличен. И ведь все, что он делает, это только для тебя. Ты уверена, что… Что все еще по-прежнему у тебя вот здесь? – Хелена приложила руку к своему сердцу.

Я ничего не ответила.

Потому что дядя меня учил никогда не говорить того, в чем я не уверена.

***

Когда мы вернулись домой, Александр упорно хранил молчание. Он молчал всю дорогу, весь вечер и на мои вопросы либо просто кивал, либо вообще пропускал все мимо ушей. Я не стала допытывать его и просто снова погрузилась в работу. Мне казалось, это даже к лучшему. Пусть Александр дальше избегает говорить на эту тему! Я попросту не чувствовала в себе сил говорить о Гарри и его сумасбродствах. Я и сама, как могла, старалась избегать эту тему в разговорах с Хеленой и Найлом, хотя после случившегося в предместье они оба были уверены, что все это неспроста.

Этот Стайлс ворвался в мою жизнь, как торнадо и все смел на своем пути. Мне хотелось, чтобы все вернулось на круги своя, а еще мне хотелось, чтобы Александр перестал так упорно хранить молчание и заговорил со мной на нормальную, не касающуюся Гарри, тему. В итоге, небо услышало мои молитвы, и Саша, отставив чашку с недопитым кофе, поднялся из-за стола, бросая на ходу:

- Я поеду в офис. Надо взять документы и поехать встречать Бонаротти. Я отменю эту сделку и заплачу неустойку. Пусть так, но зато этот сопляк Стайлс будет знать, что меня голыми руками не возьмешь! Если я проиграл, я поведу себя достойно и выполню его глупое желание!

- Если это все из-за Стайлса, то тебе лучше остаться дома. Вот тебе-то не все равно, что он о тебе подумает? – я обернулась к Александру, который уже застегивал у зеркала пиджак. Он всегда оставлял его у меня.

- Не все равно! Это вопрос долга и чести. В этот раз откажусь от сделки я, ладно. Заплачу неустойку. Но в следующий раз отказ будет у Стайлса. И ты понимаешь, о чем я говорю.

- Нет.

- Я надеюсь, что мой поступок заставит его отказаться от тебя.

- Господи, Саша! – я подошла к нему, - что за ерунду ты говоришь?

- Мне кажется, что он к тебе неравнодушен, и поэтому пускает всем пыль в глаза, старается похвалиться перед тобой. Это же видно невооруженным глазом! Типичные поступки влюбленного подростка.

Я устало привалилась к дверному косяку.

- Это глупо. То, что ты говоришь, глупо. Мне не нужен никто, кроме тебя.

- Я знаю, - Саша поцеловал меня в лоб, - но моя русская половина души не может не заставлять меня ревновать! Все, я поехал. Надо успеть перехватить Банаротти в аэропорту и все ему объяснить. Надеюсь, он меня там не убьет.

- Хочешь, я поеду с тобой?