Ты здесь? (СИ)

— Лео, послушай, — голос Айви ровный, как озерная гладь, — я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Я неплохо научилась читать твои эмоции, жаль, что не мысли, — усмехается. — Но… помнишь, когда выключили свет? В темноте не было ничего видно, но я слышала твой голос и это меня успокаивало. Я чувствовала, что ты рядом. А когда впервые обняла… ощутила, как в груди разливается тепло. Наш танец, поцелуй — сердце, которое никогда не трепетало от других, начало трепетать из-за тебя. Возможно, нет такого ожидаемого эффекта, как при объятиях с другими, но когда я рядом с тобой, чувствую именно это. И оно непохоже ни на что, что я испытывала при любом другом человеке. Понимаешь?

Она смотрит прямо, так, будто я — больше, чем домашнее приведение, живущее с ней.

— Не знаю, зачем я говорю об этом, но…

— У меня… те же ощущения, — тихо проговариваю я, опустив голову. Кажется, будто кожа щек плавится — наверное, непонятно, каким образом, но я снова покраснел. Не понимаю, как это возможно, но Айви замечает. У нее все выходит замечать. И подмечать, что немало важно.

— Любовь — это не объятия, Лео. Может, я и не разбираюсь в теме любви, но точно знаю, что даже несмотря на то, что мы не можем коснуться друг друга, эти чувства нравятся нам обоим. Потому что они делают нас живыми. Если бы была возможность почувствовать твое прикосновение, думаю, это было бы приятно. Но оно совершенно не нужно, ведь… — я поднимаю голову, замечая, насколько покраснело её лицо, — то, что я чувствую здесь, — она прижимает ладонь к груди, — в тысячу раз сильнее, чем простое касание.

Я поднимаюсь с места, проходя сквозь стол. Осторожно ладонями провожу по её лицу и наклоняюсь для того, чтобы поцеловать. Она права. Снова нашла слова, снова собрала паззл, склеила мои разбитые на куски надежды.

Это сильнее, чем было раньше. Оно живое, горячее, настоящее и выбивает из меня все мысли, все плохое, о чем помышляю каждый божий раз. Любовь. К ней — той, ради которой стоит испытывать боль.

Губы касаются сначала одной покрасневшей щеки, затем второй. Айви почти не дышит, замирая на мгновение.

— Я должен был встретить тебя раньше, — шепчу я, вглядываясь в её глаза. Они начинают светлеть, несмотря на мрак, опустившийся на кухню. — Как тебе это удается?

— Что?

— Говорить правильные вещи, разгонять сомнения и страхи.

— Потому что я верю в то, что говорю, — на выдохе произносит Айви. — И что чувствую. А еще, потому что ты еще молодой, тебе не хватает моего жизненного опыта, чтобы смотреть на вещи под другим углом.

Я беззвучно смеюсь. Она снова улыбается и рукой пытается коснуться моих волос.

— Я верю, что у нас получится, Лео. И ты верь, пожалуйста. Все ведь не зря — наша встреча, события, благодаря которым мы сблизились. Чувства, что мы испытываем друг другу. Это больше, чем было, есть и будет.

Айви смущенно улыбается, кусает край губы и снова смотрит на меня так, будто ничего другого в этой комнате — даже в этом чертовом мире — не существует. И мне безумно хочется верить ей. Опять. Раз за разом, чтобы отогнать сомнения и заклеить пластырем раны, что время от времени кровоточат.

— Верь мне, — шепчет она и утыкается мне в плечо. Не вижу её лица, но сжатые ладони — отчетливо.

— Я верю.

— Ты рано, — Айви открывает дверь, и в прихожую проскальзывает фигура с зонтом в руках — по аккуратному маникюру и светлой шевелюре я сразу же узнаю Мириам. Она осторожно откладывает мокрый зонт в сторону и покорно ждет, пока Айви прикроет за ней дверь. — Ну и погода.

— Ближайшую неделю обещают дождливой и холодной, так что неудивительно — на дворе уже далеко не лето, — Мириам вешает пальто на крючок. — Надеюсь, что ты пьешь таблетки? Выглядишь болезненно.

— Мне уже лучше, — улыбается Айви и они с подругой покидают прихожую, следуя прямиком в гостиную — там уже давно стоят две кружки и печенье. — Что будешь?

— Кофе. Я хотела купить твой любимый пирог, но в пекарне его не оказалось.

— Ничего страшного, — Айви берет одну из кружек в руки, отправляясь на кухню. Мириам, тем временем, присаживается на диван, собирая светлые волосы в хвост — сегодня она выглядит не такой яркой, какой я видел её в прошлый раз: 6елоснежный свитер крупной вязки, простые джинсы, минимум косметики на лице. Непривычно до жути, но не могу отметить тот факт, что так ей идет куда больше.

Впрочем, выделываться ей не перед кем. Меня она не видит, а Айви наверняка все равно — есть на глазах Мириам тени или нет.

Добрую половину времени они обсуждают что-то совершенно мне незнакомое: Мириам рассказывает о самых последних новостях на работе, что-то про их с Айви общих знакомых, шутит и периодически сует телефон, чтобы подтвердить свои слова. Я вижу, как сильно Айви этого не хватало — смены обстановки, разговоров с кем-то из своей реальной жизни, прошлого, в котором она была свободна.

От её улыбки становится тепло на душе, а от звонкого смеха, что сливается со смехом Мириам, я и сам начинаю улыбаться, чувствуя, будто бы тоже участвую в этом самом разговоре. Пускай и негласным наблюдателем, которого видит лишь одна из сторон.