Ты здесь? (СИ)

Я улыбаюсь уголком губ, жалея, что Мириам не видит моей реакции и не слышит того, что я обязательно сказал бы, появись такая возможность.

Айви тем временем записывает в заметки адрес. Я вижу, как дрожат её пальцы, как прикусана нижняя губа, как Мириам приобнимает её за плечо, шепча слова поддержки.

— Мы должны попробовать, — едва слышно срывается с губ Айви. — Нельзя опускать руки.

Она уверенно и прямо заглядывает в мои глаза, выбивая вместе со всеми сомнениями из меня воздух.

— Ты же знаешь, что чудес не бывает.

— Знаю, но только мы в силах это чудо сотворить, — говорит Айви. — И я сделаю все, что понадобится, чтобы не дать тебе уйти.

Мириам молча сжимает её ладонь, тяжело вздыхая.

— Не думаю, что имею право судить, — Мириам пытается подобрать нужные слова, закусывая край губы, — однако… это не дает никакой гарантии, что все действительно получится, Ив. Это тяжело принять, но ты должна смириться, если все же не выйдет. Думаю, Лео тоже больно от одной только мысли о том, что будет с тобой после того, как он… уйдет.

— Прекратите, — Айви трясет головой, отмахиваясь от наших слов, как от надоевших насекомых. — Неужели я одна здесь верю в лучшее?

— Этот мир слишком несправедлив, моя дорогая, — Мириам усмехается. — И то, что происходит сейчас — тому подтверждение. Проще отпустить. Правда имеет весьма скверную силу разрушения. Вряд ли в этот раз будет иначе.

Айви дрожащими пальцами цепляется за пачку, вставая на ноги. В два шага преодолевает гостиную, скрывается за дверью, что ведет на крыльцо, и усаживается на ступени к нам спиной. Я вижу, как дрожат её плечи, как дым окутывает хрупкую и весьма худую фигуру, но не решаюсь последовать за ней. Мое присутствие только усугубит ситуацию, как бы горько мне ни было от сего факта.

Мириам тихонько выругивается, прикрывает глаза и откидывается на диван. Атмосфера в доме становится похожа на разряд электрического тока, которым пропитан воздух — тяжко оседает в легких и не дает полноценно дышать.

Все рушится. И я не могу это предотвратить.

========== 16 глава. Действительность ==========

Комментарий к 16 глава. Действительность Саундтрек главы:

M83 — Colonies

Я смотрю, как муха бьется в окно моей комнаты, и думаю, что она совсем как я: между ней и действительностью — стекло.

©Фредерик Бегбедер

Если бы запахи были настолько яркими, как и при жизни, думаю, сейчас бы я описал их как-то красочнее — наверняка что-то свежее, с нотой цветов и ласковым дуновением теплого ветра. Лучи — яркие, насыщенные, переливающиеся меж пальцев золотом — тянутся от одного угла до другого. Тепло, при всем ощущении холода, при том, что тепло для меня вообще далекое и, скорее, расплывчатое воспоминание, чем по истине реальное чувство, зримое и дотрагивается кожи. Память вырисовывает знакомые, забытые и осязаемые душой воспоминания, но не затрагивает кончиков пальцев, застаиваясь легким покалыванием кожи.

Как и прежде я встречаю рассвет нового дня, но, вместо привычного места в кровати, на крыльце — там, откуда вид по истине чудесный. После смерти начинаешь подмечать многие моменты, а когда близится конец всему, взгляд так и цепляется за то, что раньше казалось обыденным и простым — то, чем восхищаться просто не находилось желания. Это первый солнечный день за неделю, первый луч не надежды, но вполне принимаемого смирения и ожидания, от которых на плечи опускается тоска. Я знаю, что слишком много думаю об этом. Знаю, что во многом смотрю на мир больше с негативной стороны, но так намного проще принять реальность со всеми её недостатками и несправедливостью.

А еще — как бы прозаично это ни звучало, — зная, что Айви в любом случае не обнаружит — или обнаружит, я честно не знаю, как это работает — моего появления или — что куда хуже — исчезновения, я снова позволяю себе оказаться где-то, но только не рядом с ней. Наверное, именно по этой причине я и стараюсь сбегать, ведь слабости моего больного разума начинают брать верх над сознанием. Это сложно. Сложнее, чем примириться с собой, сложнее, чем признаться в очевидном.

И я совру, если скажу, что ничего не чувствую. Во мне чувств гораздо больше, но своеобразный барьер — а может реакция все того же больного разума, черт его знает — не позволяет выпустить все наружу. Но так даже лучше — не хочу, чтобы Айви грустила еще больше, чем это вообще возможно.

Она просыпается ближе к восьми, что уже не удивляет — Айви снова начала страдать бессонницей; стрелка настенных часов едва достигает середины своего хода. Дверь балкона издает легкий скрип, половицы под тонким слоем влаги неприятно трещат, но её это не волнует — садиться на ступени и, придерживая в руках пачку, смотрит на волны, что продолжают жить своей жизнью — неизменная картина наших общих будней. Им — свободным, живым, поднимающимся над песком — все нипочем. Они в своей реальности, темпе, в том, от чего перехватывает дыхание от открывающейся перед глазами красоты.

Я улыбаюсь. Рука все так же тянется к руке Айви, оглаживая тонкую кожу на запястье. Она делает глубокий вдох.