Тысяча дней и ночей (СИ)

  Голос невесты показался шаху смутно знакомым, только он не придал этому значения, уже предвкушая все утехи, которыми насладится сегодня с молодой женой.

  - Сначала ответь, повелитель, хочешь ли ты взять меня в жёны и оставить во дворце? - спросила Шакр-Зейда. - Скажи это вслух, во всеуслышание.

  - Хочу, - ответил шах Рияр и ему показалось, что сиятельная улыбка под чадрой на миг превратилась в зловещий оскал.

  По зову царя пришли жрецы и провели ускоренный обряд бракосочетания. Поскольку царь всё равно избавлялся от жён, никого уже не интересовали их гороскопы, совместимость с шахом, вычисление удачной астрологической даты и прочие штучки. Рияр поставил себя выше звёзд и планет и это должно было обернуться для него бедой. Жрецы уже смирились с этим и не делали попыток образумить дерзкого правителя, не считавшегося с небесами.

  Немногочисленных гостей оставили за пиршественным столом, включая старшего визиря, а молодожёны немедленно после церемонии направились в опочивальню. Там шах Рияр жадно и нетерпеливо сорвал с Шакр-Зейды верхние одежды и обнаружил перед собою Дундун.

  - Прости меня, повелитель, - сказала та. - Я раскаиваюсь перед всевышним и перед тобою за этот обман, но только так я могла проникнуть к тебе.

  Разгневанный царь хотел кликнуть стражу, но Шакр-Зейда накрыла его рот ладонью и прильнула к нему всеми прелестями.

  - О царь времени, позволь объясниться. Я не маридка, я такой же человек, как и ты. Моё настоящее имя Шакр-Зейда, я старшая дочь твоего визиря, а назвалась я именем его младшей дочери Дундун, потому что боялась открыться и не знала, что ты подумаешь обо мне. Джинн действительно похитил меня и насильно взял замуж, эта часть моей истории - правда, которую отец тщательно от всех скрывал, опасаясь позора. Но ведь и ты, государь, был откровенен не до конца, назвавшись торговцем. После того случая все мои мысли были только о тебе, я не могла думать ни о ком другом и дала себе зарок непременно сделаться твоей женой. Избавившись от джинна, я вернулась к отцу и лишь тогда узнала, кто ты есть на самом деле. И вот я здесь, отдаю себя в твои руки...

  - Ложь, ложь, кругом сплошные ложь и обман! - простонал царь с тяжким вздохом. - Воистину вся ложь мира исходит от женщин. Я и раньше был о них невысокого мнения, а теперь, благодаря тебе, понял, что они ещё хуже. О греховодница, как ты можешь быть моей женой при живом муже? Джинн он или нет, не важно. Традиции дозволяют полигамию, но нет традиций, разрешающих полиандрию. Своей глупой и эгоистичной выходкой ты принесла погибель в мой дом, ведь когда за тобой явится джинн...

  - Не явится, - заверила шаха Шакр-Зейда. - Я обманом заставила постылого обратиться в дым и залететь в кувшин, после чего запечатала горлышко священной печатью Сулеймана, принадлежавшей владыке Эбеновых островов. А потом я сделала с проклятым то, что он обещал сделать со мной - утопила кувшин на дне моря. Пусть для начала попробует выбраться оттуда!

  Удивился шах.

  - Как же джинн стал дымом и залетел в кувшин?

  - Об этом, мой повелитель, лучше всего поведает история о купце и трёх ослах. Если будет на то твоя воля, я расскажу тебе...

  - Нет, не будет на то моей воли! - перебил Шакр-Зейду шах Рияр. - Несчастная, как могла ты мечтать о замужестве со мной, давно расставшись с невинностью?

  Девушка обиженно надулась.

  - Повелитель, ты же сам забрал мою девственность в прошлый раз. Я берегла себя, не подпускала к себе джинна. Ты был первым мужчиной, которому я отдалась, потому что мои чувства к тебе искренни.

  "А эта потаскуха не так уж умна, - подумал про себя шах. - Видно джинн был совсем дурак, раз она им вертела как хотела. Знала же, как я поступаю с жёнами, и всё равно мечтала о замужестве. Да будет так. Воспользуюсь ей сегодня, а затем казню".

  - Мой повелитель, - обратилась к царю Шакр-Зейда, - давай призовём в опочивальню малышку Дундун. После случая с джинном твой визирь отправил вторую дочь в Индию, к надёжным родственникам, и там сестрица изучила все премудрости любви - как доставить мужчине наивысшее удовольствие. Хоть годами Дундун и млада, но во всём Хорасане не сыскать никого более сведущего в науке любви. Она поможет нашему с тобой удовольствию стать воистину запредельным. Поверь мне, государь, попробуй, клянусь тебе, ты не пожалеешь. Если бы ты знал, что она делает со мной в бассейне, когда мы вместе купаемся...

  - Избавь меня от подробностей! - воскликнул шах, чьё воображение помимо воли начало рисовать постыдные сцены. - Так и быть, зови свою сестру, да поживей, а то я уже устал ждать.