Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– О брат мой, – сказал он ему, – да о чем же ты плачешь? Что с тобой случилось? Скажи мне и расскажи, что с тобою?

Но Сейф-Эль-Мулук ни слова не говорил и не поднимал головы, а продолжал плакать, стонать и бить себя в грудь. Саэд, увидав его в таком положении, сказал:

– Послушай! Ведь я твой визирь и твой брат, вырос вместе с тобою. Если ты мне не скажешь, что с тобою случилось, не откроешь мне своей тайны, то кому же можешь ты открыть ее и с кем поделиться?

Саэд не переставал умолять его и целовать прах у ног его, тогда как Сейф-Эль-Мулук не смотрел на него и не говорил с ним ни слова, а продолжал плакать. А когда Саэду надоело смотреть на него и он стал уже беспокоиться, он взял меч и, войдя в комнатку к Сейф-Эль-Мулуку, приложил конец меча к своей груди и сказал Сейф-Эль-Мулуку:

– Слушай, брат мой! Если ты не скажешь мне, что с тобою случилось, то я предпочитаю лучше убить себя, чем видеть тебя в этом положении.

Услыхав это, Сейф-Эль-Мулук поднял голову и, взглянув на визиря Саэда, сказал:

– О брат мой, мне стыдно сказать тебе, что со мною случилось!

– Аллахом умоляю тебя, – просил Саэд, – ради всевышнего Создателя, причины причин, скажи мне, что с тобою случилось, и не стыдись меня, потому что я твой раб, твой визирь и советники во всех делах.

– Ну, хорошо, – отвечал Сейф-Эль-Мулук, – вот посмотри на этот портрет.

Саэд, увидав портрет, долго любовался на него и заметил над головою вышитую жемчугом надпись: «Это портрет Бедеи-Эль-Джемаль, дочери Шахиала, сына Шарука, одного из царей верующих шайтанов, живущего в городе Бабиле в саду Ирема, сына Ад-Создателя». Прочитав это, визирь Саэд сказал царю Сейф-Эль-Мулуку:

– О брат мой! Знаешь ли ты, кто эта женщина, нарисованная на портрете, для того чтобы мы могли найти ее?

– Нет, брат мой, не знаю, – отвечал Сейф-Эль-Мулук. – Я не знаю оригинала этого портрета.

– Так ты прочти эту надпись.

Сейф-Эль-Мулук подвинулся и прочел надпись на короне, и понял все, вследствие чего он громко вскрикнул и заохал.

– Полно, брат мой, – сказал ему Саэд, – если оригинал этого портрета существует, зовут ее Бедея-Эль-Джемаль, и живет она на земле, то я поспешу тотчас же отправиться искать ее, для того чтобы ты мог удовлетворить свое желание. Аллахом умоляю тебя, перестань плакать и обратись ты к своему народу. Завтра, с наступлением утра, собери купцов и бедных богомольцев, и путешественников, и нищих странников, и спроси у них, что это за город. Может быть, кто-нибудь из них, по милости Господа(да святится имя Его!) и при помощи Его, укажет нам, где этот сад Ирема.

Вследствие этого, когда наступило утро, Сейф-Эль-Мулук встал и вошел на трон, взяв с собою плащ, так как с этого времени он никогда не вставал, не ложился и не засыпал без этого плаща. Таким образом эмиры, и визири, и воины, и сановники явились к нему. Когда весь двор собрался и стал в порядок, царь Сейф-Эль-Мулук сказал своему визирю Саэду:

– Выйди к ним и скажи им, что царь почувствовал себя нехорошо и от болезни не спал всю ночь.

Визирь Саэд тотчас пошел к царедворцам и сообщил им, что царь не здоров и провел ночь в страданиях. Когда царь Азим услыхал, что случилось с его сыном, то очень огорчился и собрал мудрецов и астрологов и с ними отправился к сыну. Мудрецы осмотрели его и прописали ему питье, и он в продолжение трех месяцев не выходил из комнаты. Царь Азим, не видя улучшения, очень обозлился на мудрецов и сказал им:

– Ах вы, собаки этакие! Как это вы не можете вылечить моего сына! Если вы сейчас же не вылечите его, то я вас всех убью!

– О царь веков, – отвечал главный мудрец, – ведь мы знаем, что это твой сын, и ты знаешь, что мы лечим далее незнакомцев очень тщательно, так будем ли мы небрежно лечить твоего сына? Но у него трудная болезнь, и если ты хочешь знать, что у него за болезнь, то мы можем сказать тебе.

– Что же за болезнь у моего сына? – спросил царь Азим.

– О царь веков, – отвечал главный мудрец, – сын твой влюблен и любит особу, с которой не может быть соединен браком.

Это страшно взбесило царя Азима, и он вскричал:

– Кто это сказал вам, что сын мой влюблен, и как он мог влюбиться?!

– А вот спроси у его брата и визиря Саэда, так как он должен все это знать, – отвечали ему.

Царь Азим встал и, войдя в небольшую комнатку, позвал туда Саэда и сказал ему:

– Скажи мне всю правду о болезни сына.

– Я не знаю ничего о его болезни, – отвечал Саэд.

– Возьми Саэда, – сказал царь палачу, – завяжи ему глаза и отруби голову!

– О царь веков, – вскричал Саэд, испугавшись за себя, – обещай только не выдавать меня.

– Говори, и я ручаюсь за твою безопасность.

– Это точно правда, сын твой влюблен, – сказал Саэд.

– В кого же он влюблен?

В дочь одного из царей шайтанов, портрет которой он видел на плаще, лежавшем в мешке, который Сулейман-пророк дал тебе.

Выслушав Саэда, царь Азим пошел к своему сыну Сейф-Эль-Мулуку и сказал ему:

– О сын мой, что это с тобой случилось и что это за портрет, в который ты влюбился, и почему ты не рассказал мне этого?