Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— О отец легкой руки, я желаю переговорить с тобою по секрету. Поэтому прошу тебя, запри лавку свою, не принимай никого, и вот тебе возмещение убытков. — И подал он ему кошелек, наполненный золотыми динарами, который цирюльник взвесил на руке и поспешил спрятать за пояс. И когда они остались одни в лавочке, Камар сказал ему: — О отец легкой руки, я чужеземец в вашем городе. Узнать же от тебя желаю только причину, по которой базары ваши пустеют в пятницу по утрам.

Цирюльник, подкупленный щедростью молодого человека, а также его величественной наружностью, ответил:

— О господин мой, это тайна, в которую я никогда не пытался проникнуть, хотя я, как и все, прячусь каждую пятницу по утрам. Но так как ты принимаешь это дело близко к сердцу, я сделаю для тебя то, чего не сделал бы и для родного брата. Для этого я познакомлю тебя с моей женой; она знает все, что делается в городе, так как продает духи во все гаремы Басры, во дворцы знатных людей и султана. А так как я вижу по твоему лицу, что ты нетерпеливо желаешь разъяснить это дело и что предложение мое понравилось тебе, то побегу сейчас же к жене моей и расскажу ей обо всем. Жди меня здесь!

И оставил цирюльник Камара в лавочке, а сам поспешил к жене и объяснил ей, зачем пришел, и в то же время передал ей кошелек с золотом. Жена же цирюльника, обладавшая изобретательным умом и услужливостью, ответила:

— Пусть будет он желанным гостем в нашем городе! Готова служить ему изо всех сил! Сходи за ним и приведи его сюда, чтобы я могла передать ему все, что ему нужно!

Цирюльник возвратился в свою лавочку, где нашел дожидавшегося Камара, и сказал ему:

— О сын мой, вставай и пойдем к дочери моего дяди, которая велит сказать тебе: «Дело это может быть сделано».

И взял он его за руку и привел в дом свой, где жена его встретила гостя ласково и приветливо, и, предлагая ему сесть на диван, на почетное место, она сказала:

— Семью и благополучие желаю милому гостю! Дом этот — твой дом, а хозяева его — рабы твои! Приказывай — и мы будем повиноваться. Слышать — значит повиноваться!

И поспешила она предложить ему поставленные на медном подносе прохладительные напитки и варенье разных сортов, как того требует гостеприимство, и заставила его отведать по ложечке каждого сорта, каждый раз приговаривая:

— Наслаждение и укрепление сердцу нашего гостя!

Тогда Камар взял полную горсть золотых динаров из своего кошелька и высыпал ее на колени жене цирюльника, говоря:

— Извини за эту малость! Но — иншаллах! — я сумею отблагодарить тебя за доброту твою! — А потом сказал: — Теперь, матушка, расскажи мне все, что знаешь!

И жена цирюльника сказала:

— Знай, о сын мой, о зеница ока и венец главы, что царь города Басры получил однажды в дар от индийского султана такую дивную жемчужину, которая родилась, наверное, от какого-нибудь солнечного луча, пролившегося на какое-нибудь морское яйцо. Жемчужина та была и бела, и золотиста, судя по тому, как на нее посмотришь, казалось, что внутри у нее переливался целый пожар в море молока. И любовался на нее царь целый день и пожелал, чтобы никогда не расставаться с ней, носить ее на шее своей, на шелковом шнурке. А так как в ней не было еще отверстия, то и призвал он всех ювелиров Басры и сказал им:

— Я желаю, чтобы вы искусно прокололи эту царицу жемчужин. И тот, кто сумеет это сделать, не повредив чудесного вещества, тот может просить у меня чего хочет, и все будет дано ему и даже более того. Но если он не вполне хорошо исполнит это и если повредит жемчужину хотя бы самую малость, то его ждет лютая смерть: я велю отрубить ему голову, заставив испытать все мучения, которые заслужит он своею святотатственной оплошностью! Что скажете на это, о ювелиры?

Выслушав такие слова царя и видя, чему они могут подвергнуться, ювелиры страшно взволновались, испугались и ответили:

— О царь времен, такая жемчужина — вещь очень нежная. Нам известно, что, для того чтобы проколоть и обыкновенный жемчуг, нужна редкая ловкость и сноровка и что редкий ювелир достигает цели без нескольких неизбежных неудач. Умоляем тебя, не налагай на нас непосильной обязанности, так как мы признаем, что не обладаем требуемым искусством. Впрочем, мы можем указать тебе человека, который сумеет совершить это чудо искусства, и этот человек — наш шейх.

Царь спросил:

— А кто ваш шейх?

Они ответили:

— Это ювелирных дел мастер Обейд. Он несравненно искуснее нас: у него по глазу сидит на конце каждого пальца, и необычайно тонко видит каждый глаз.

Царь сказал:

— Ступайте и приведите его, да не мешкайте!

И поспешили повиноваться ювелиры и вернулись со своим старшиной Обейдом, который, поцеловав землю между рук царя, стоял в ожидании приказаний. И царь рассказал ему, что требуется исполнить, и какая награда, и какое наказание ожидают его, судя по удаче или неудаче, и в то же время показал ему жемчужину. Ювелир Обейд взял дивную жемчужину, рассматривал ее с час и ответил:

— Согласен умереть, если не проколю!