Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Моя краса, мои устало-нежные глаза полны истомы,
и покачиваюсь я так изящно,
ведь я благородного происхождения.
Я всегда рядом с цветами, я люблю их рассматривать
и разговаривать с ними в лунном свете.
Я первый среди цветов, друзей моих, и все же я их слуга.
Я могу научить любого, кто захочет, как надо служить.
Я подвязываю рясу свою поясом послушника
и отхожу в сторону, как хороший слуга.
Не стою рядом с другими цветами,
не поднимаю голову к кормильцу своему,
мне не жаль ароматов своих для тех,
кто хочет их вдыхать, и я никогда не восстаю
против срывающей меня руки.
Каждое мгновение я утоляю жажду из кубка —
чистого одеяния моего, сотканного из золота и серебра,
а изумрудный жезл служит мне поддержкой.
Когда я размышляю о недостатках своих,
я склоняю голову до земли,
и когда думаю, что однажды меня не станет,
лицо мое меняет цвет.
Я признаю несовершенство свое
и прошу простить меня, что так часто киваю.
Я часто склоняю голову, но не для того,
чтобы любоваться на свое отражение в воде
и восхищаться собою, —
я думаю о страшном миге кончины своей.

— А теперь, если хотите, о мои повелители и повелительницы, я поведаю вам песню фиалки.