Тысяча огней

— Я им говорю, вот наши условия, а они отвечают, что согласны. Остается окончательно договориться, и тут они назначают новую сумму, — возмущается переводчик. — А главное, я ровным счетом ничего не могу понять.

— Как же так?! — удивляемся мы. — Ведь ты знаешь их язык.

— Так они переговариваются тайком, — объясняет бедняга переводчик. — Видишь, они касаются пальцами ладоней соседа, и тот все понимает. Только одни надумают принять ваши условия, как другие уже советуют запросить еще больше.

Мы с любопытством стали следить за этими «кодированными» переговорами и согласны были, чтобы торг продолжался еще очень долго. Правда, наш переводчик совсем растерялся под градом предложений и контрпредложений. Таинственный немой разговор происходит обычно таким образом: туарег берет руку своего соседа и быстро, словно он пишет карандашом, проводит пальцами по ладони собеседника. В короткое мгновение, не обменявшись ни единым словом, туареги согласовывают свои действия. Эта система известна всем племенам туарегов, подчас живущих на огромном расстоянии друг от друга. Я видел немую беседу у туарегов Хоггара и совсем недавно в Нигере, вблизи Зиндера у черных туарегов кель-азбен. Начиная с моего первого путешествия в пустыню Гадамеса, едва мне стало известно о существовании немого языка, я попытался собрать о нем как можно больше сведений. Особенно много подробностей я узнал от молодого туарега-охотника. Между прочим, юный охотник рассказал мне, что разговор «ладонями» весьма удобен не только во время деловых переговоров. Когда мужчина хочет говорить со своей возлюбленной или женой так, чтобы их не услышали в других палатках, он прибегает к немой беседе.

Король, жены, наложницы и «сладкая жизнь»

Аменокал — это король или, точнее, глава определенного племени туарегов. Но как причудливы у этих людей взаимоотношения между королем и его подданными! Да и само понятие подчиненности носит у «синих людей» весьма относительный характер. Туареги района Хоггар, к примеру, весьма мало боятся своего аменокала. Но и среди племени туарегов внутренних районов пустыни, где более строго придерживаются традиций, мы не наблюдали форм рабского подчинения всевозможным султанам, ламидо и принцам, присущих другим местным народностям. Я ни разу не видел, чтобы туарег преклонял колени перед аменокалом или простирался ниц, прежде чем обратиться к нему[14]. «Аменокал» на языке туарегов означает «властитель земель»; «ам» — это префикс, выполняющий грамматическую функцию «владения», а «кал» значит «земля». Звание аменокала «присваивается» в Хоггаре верховному главе многих племен, а в Судане и Нигере — главе небольших групп. И хотя он наделен многими внешними атрибутами королевской власти, фактически это политический руководитель, которого вполне могут лишить высокой должности.

Символом власти аменокала является огромный барабан. Повредить его, бросить во время битвы, песчаной бури или пожара — значит нанести серьезный ущерб престижу аменокала. Мы сфотографировали множество барабанов, и все они были из необработанной воловьей кожи и имели полусферическую форму. Казалось, их делал один и тот же мастер.

Я хотел не только сфотографировать, но и привезти домой такой барабан. Но если мне удалось купить у туарегов немало изделий ремесленников, предметов домашнего обихода и даже настоящий меч и серебряные мониста, я так и не смог купить барабан — символ власти, хотя и предлагал за него очень высокую цену. Никто не пожелал продать мне хоть один барабан, даже в тех районах, где крепость старинных традиций начинает слабеть. Пока у туарегов сохранится чувство коллективной солидарности и группового единства, не думаю, чтобы нашелся среди них человек, который решился бы продать иностранцу этот ритуальный, почти священный предмет.

Среди множества людей, изучавших и любивших пустыню, падре Ле Фуко остается одной из наиболее примечательных личностей. Бывший французский кавалерийский офицер, он приехал в Сахару в конце прошлого века. Там он пережил глубокий духовный кризис, стал священником и основал орден «малых братьев». Он жил в одиночестве. В 1916 году был убит во время волнений. Для арабов и европейцев, христиан и мусульман он до сих пор остается мифологической фигурой. Когда Ле Фуко писал свою книгу о языке туарегов, он обнаружил, что у них вообще не существует слова «невинность». Это лишний раз подтверждает тот общеизвестный факт, что молодые туареги придерживаются удивительно вольных нравов. В чем же заключается эта свобода нравов? Юношам к шестнадцати годам позволяют наравне со взрослыми участвовать в общем празднике ахал, когда каждый выбирает себе сердечного друга или подругу. За ахалом следует праздник асрхал, когда царит полнейшая свобода нравов и свидания юношей с девушками приобретают весьма чувственный характер. Я бы даже выразил это краткой формулой: «Ахал плюс асрхал представляют у туарегов «сладкую жизнь»[15].