Тысяча ударов сердца

– Когда закончите аудиенцию с герцогом, я передам вам пакет. Велено вручить лично в руки.

– Хорошо, только будьте поблизости. Я скоро освобожусь.

Пара ног удалилась. Я расслабил мышцы и, зажмурившись, сосредоточился на дыхании. Вдох-выдох. Если меня обнаружат, действовать придется незамедлительно.

Дражайший Николас зря времени не терял.

– Почему яблоко валяется на полу?

Ответом было сердитое молчание. Спустя несколько долгих минут Анника негодующе фыркнула:

– Николас, я очень ценю твою заботу, но впредь не желаю просыпаться от криков за дверью.

– Крики спровоцировал твой не в меру ретивый страж, – спокойно парировал Николас. – Если бы он не препятствовал мне, ничего бы не случилось.

Шлепая босыми ногами, Анника направилась к умывальнику:

– Офицер Палмер оберегает, только и всего. Это не повод повышать на него голос.

– Оберегает от чего? Он до сих пор не удосужился посвятить меня в суть проблемы. Как мне защищать тебя вслепую? Слишком много вокруг тебя развелось таинственности. Неясные угрозы. Сомнительные пакеты. Еще что-то, чего я не знаю?

Анника прыснула, но ловко замаскировала смех кашлем. Я закусил губу, стараясь не захохотать.

Николас, ты редкостный болван.

– Не хочу тебя разочаровывать, но всего тебе знать и не положено. Многие мои секреты не предназначены для твоих ушей.

Браво, девочка моя!

Снова повисло гнетущее молчание.

– Может, и мне завести от тебя секреты? – спросил Николас, не теряя хладнокровия. – Хорошая же из нас выйдет семья.

Может, мне придушить тебя голыми руками? Еще один такой выпад…

– Николас, избавь меня от сцен! Ты как будто грозишь мне, хотя по-прежнему являешься моим подданным. Чем бы тебя ни смущало мое нынешнее положение, веди себя почтительно.

– Анника, почему ты вечно лезешь в бутылку?

Я закатил глаза. Кто бы говорил!

– Пора расставить точки над «i», – гнул свое Николас. – Ты упрекаешь меня за назойливость, держишь на расстоянии, пренебрегаешь. Какой мужчина стерпит подобное отношение?

Во-первых, ты все перевернул с ног на голову. Во-вторых, я бы целовал землю, по которой ступала Анника Ведетт.

– Правильно, никакой, – трагическим тоном вещал Николас, не дождавшись ответа на свой идиотский вопрос. – Над королевством нависла угроза, монархии нанесен сокрушительный удар, а ты отталкиваешь меня. Подумай, что будет, если я разорву помолвку?

Лично я закачу пир горой. Жаль, мне это пока не по средствам.

– Николас, отныне тебе заказан вход в мои покои. Не появляйся без приглашения ни по личным вопросам, ни по служебным.

– Что?!

Ура!

– Ты знаешь, где дверь, – отрезала Анника. – А по поводу твоего «что будет?»… Я выйду за другого. За того, кто любит меня, за того, кто жаждет обладать мной.

Того, кто сейчас прячется под кроватью.

– Никто не возжелает тебя сильнее, чем я, – ледяным тоном сообщил Николас.

Анника со вздохом проводила Николаса к выходу. Хлопнула дверь.

Я высунулся из-под полога:

– Твой Николас – манипулятор каких поискать.

– Думаешь? – пробормотала Анника, рассеянно глядя ему вслед. – Иногда мне кажется, я просто вымещаю на нем злость, хотя его вины тут нет. Мы оба ввязались в это не по своей воле.

– Ничего подобного. Ты вела себя безукоризненно, – возразил я, стараясь привлечь ее внимание. – Хочешь, я убью его?

– Нет, – вздохнула она.

– А просто так убить его можно?

– Нет! – Обернувшись, она заметила мою лукавую улыбку, и атмосфера в комнате сразу потеплела. Моя Анника вернулась.

– Ты сегодня на редкость в игривом настроении.

– Я провел ночь в объятиях любимой женщины. Из-за чего кручиниться?

Анника просияла, но тут снова раздался стук, и я торопливо нырнул под кровать.

– Войдите.

– Это я. – Палмер переступил порог, и я с облегчением высунулся наружу. – Ваше высочество, прошу меня извинить. Я старался предупредить вас как мог. Это для Леннокса. – Он бросил на пол увесистый тюк. – Если я ошибся и ваш план состоит в другом, немедленно унесу все назад.

Я выбрался из-под кровати и развязал узел. Внутри оказался мундир гвардейца, похожий на тот, что носил Палмер.

– Ты рассудил верно. Однако решать Ленноксу.

Анника понимала, насколько затея противоречит моим принципам, но лучшего способа находиться подле нее не придумаешь. Во всем дворце только Анника, Палмер и Николас знали меня в лицо. Первые двое были союзниками, третьего предали остракизму. В таком наряде меня не разоблачит ни одна живая душа. Кроме того, уверен, Блайз уже накрутила Кавана и над всеми нами нависла серьезная опасность. В таких обстоятельствах Аннику ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра.

– Ну, что скажешь? – спросил Палмер. – Наденешь форму?

Я посмотрел на него снизу вверх:

– С радостью.

Анника