Тысяча жизней подряд

Может, мне стоило тайно создать профили в Tinder для этих двоих, чтобы они могли найти друг друга. Я усмехнулась над своими бессмысленными фантазиями и обнюхала кусочки мыла. Вишня Седрику понравилась, что ж, на этот раз попробуем аромат лимонной свежести. Я вымыла волосы лимонным мылом, а для тела выбрала брусочек, благоухающий жасмином. Я бы хотела подольше понежиться в ванне, но вода остывала слишком быстро. Когда я вернулась в комнату, девушка раскладывала на кровати платье. Я обмотала вокруг головы полотенце и снова надела халат.

– Скажи, а как тебя зовут? – спросила я. Девушка определенно была никак не старше шестнадцати лет и была одета в обычную для того времени темную одежду служанки.

– Эмили, мадам.

– Можешь называть меня Сашей, – досадуя, ответила я.

Глаза Эмили расширились, и она покачала головой.

– Это было бы неуместно, мадам.

Ступая босыми ногами по темным половицам, я подошла к кровати и осмотрела платье. Оно было сшито из темно-зеленого атласа. Простое, но красивое.

– Если платье не подойдет, я смогу подколоть его.

– И я должна это все надеть? – озадаченно спросила я, разглядывая остальные принадлежности, разложенные на постели. – Только для того, чтобы отправиться на ужин?

Эмили пожала плечами:

– Вы ведь хотите выглядеть красиво, правда?

О да, я хотела. Тем более что я питала определенную слабость к модным вещам, но столько сложностей…

– Но мы с Седриком будем есть одни, поэтому мои старые вещи…

Моя горничная поморщилась:

– Миссис Уингейт будет очень недовольна мной.

– Кто такая миссис Уингейт? – раздраженно спросила я.

– Экономка. Она так рада, что мистер Седрик снова здесь и что он привез с собой даму в качестве гостьи. Даже если… – Она замолчала и покраснела.

– Даже если?.. – Я любопытством поддела ее я.

– Даже если она прибыла без компаньонки и собственной горничной. Это неподобающе, и если об этом узнают в приличном обществе, будет скандал.

– Скандал, – словно эхо, повторила я. Боже мой.

– Неужели вы обручились? – осмелев, продолжила она. – Вы сбежали? Или он похитил вас?

Видя ее рвение, я лишь улыбалась, одновременно качая головой. Хотя версия с похищением не так уж далеко ушла от истины. – Я здесь с разрешения моей бабушки. – Знала ли миссис Уингейт, что Эмили задавала мне такие личные вопросы? – Седрик и я… мы просто друзья.

– Друзья? – Эмили нахмурилась, и до меня дошло, что в это время дружба между мужчиной и женщиной была чем-то довольно необычным. Пожалуй, мне стоило внимательнее следить за своими словами. – Ну ладно. – Кажется, я слегка разочаровала ее. – Я помогу вам одеться и сделаю прическу.

Вообще-то мне стоило отослать ее, но, еще раз посмотрев на одежду, разложенную на кровати, я не ощутила уверенности, что справлюсь с этим в одиночку. Эмили подала мне сорочку, белые чулки с расшитыми оборками подвязками и длинные панталоны из белого льна.

– Сорочка немного великовата, – посетовала она. – Зато корсет в самый раз.

Мне уже недоставало моих удобных легинсов, но я не осмеливалась спросить у Эмили, куда она их унесла.

Горничная обернула вокруг меня корсет, словно это было нечто само собой разумеющееся, и начала затягивать шнуровку. Я выпрямилась, прижав руку к груди.

– Не затягивай слишком туго, – произнесла я. – Мне же, в конце концов, надо как-то дышать.

Эмили хихикнула:

– Ваша талия и грудь должны предстать в самом выгодном свете.

Вообще-то нет, хотела сказать я, но потом передумала.

Эмили была так увлечена, занимаясь этим, да и мне не хотелось доставлять ей неприятности. Когда все село так, как она добивалась, девушка помогла мне надеть нижнюю юбку, а потом я наконец смогла облачиться в вечернее платье. С рукавами-буфами и несколькими небольшими воланами спереди. Цветы, вышитые на ткани платья, были чуть темнее, чем сама материя. Я осторожно погладила пальцем один из них, гадая, что же наденет к ужину Седрик. Эмили повернула меня к большому зеркалу. Я взглянула в него и в тот же миг сорвала с головы полотенце, чтобы темные волосы упали на мое лицо. Со всеми этими новыми впечатлениями, обрушившимися на меня, я совершенно забыла спрятать от девушки свое лицо. Однако она оказалась хорошо воспитанной и не проронила по этому поводу ни слова. Даже теперь, когда я пыталась скрыть левую половину своего лица, она не произнесла ни звука.

– Лучше всего вам сесть у камина, чтобы волосы просохли, пока я приберусь. Тогда я смогу причесать вас.