Тысяча жизней подряд

– Нам понадобится горячий чай с рюмкой рома, – строгим голосом потребовал он и, игнорируя мои протесты, повел меня не к Арвин, а в малую гостиную. Там он усадил меня на диван и укрыл пледом. – Чай сейчас будет.

– Я хочу к Арвин, – прохрипела я. Да что такое с моим голосом?

– После того, как выпьешь чаю, – кратко ответил он. – До этого ты не пройдешь и метра.

Измученная, я откинулась назад. У меня не было сил спорить, к тому же мне и в самом деле снова стало холодно. К сожалению, огонь джиннов в Рафике слишком быстро терял свое действие. Седрик разжег камин, подкладывая в очаг бесчисленные поленья. Он собирался поджечь дом? Седрик накинул на меня еще два одеяла и сел в изножье дивана. Он снял с меня тонкие шелковые туфли и начал нежно массировать мои ноги. В обычных обстоятельствах мне было бы неловко и я запретила бы ему это, но сейчас это ощущение было невероятно приятным. Я тихо вздохнула и натянула одеяло до кончика носа.

– Разве никто не учил тебя никогда не расходовать всю свою энергию во время боя? – прорычал он, едва я начала расслабляться.

С чашкой чая в руках в салон вошла Эмили. Увидев меня и Седрика, она незаметно подмигнула мне. Наверное, она решила, что я затеяла это шоу, чтобы заполучить его. К сожалению, я была вынуждена ее разочаровать. Я не была столь хитра. Я взяла чай и отпивала из чашки мелкими глотками, радуясь, что пока не должна отвечать Седрику. Конечно же, я не знала этого. А почему? Да потому, что я не планировала когда-либо использовать эту магию. Хотя бабушка, быть может, и упоминала об этом когда-то.

– Если ты сделаешь подобное еще хоть раз, я лично заблокирую тебя, – пригрозил он, когда Эмили исчезла. – Как ты могла так рисковать?

Я не понимала волнения Седрика, ведь я просто хотела ему помочь. Я снова отпила чай с ромом, хотя это явно был ром с чаем, и почувствовала, как жар проникает в мои вены. Сейчас я еще лучше ощущала пальцы Седрика, которые теперь касались моей голени. Я снова поднесла чашку к губам и, к своему ужасу, увидела сияние души, окутавшее мои запястья. Оно поползло вверх по моим рукам, стекая на одеяло. В отчаянии я пыталась притянуть его обратно, но оно не повиновалось мне. Теперь темно-синее вязаное одеяло уже сияло ярко-зеленым мерцанием. Если Эмили вернется, нам придется многое объяснять. Седрику, должно быть, пришла в голову та же мысль, потому что он встал и закрыл дверь. Потом он снова сел рядом со мной, поднял руку и погладил меня по волосам. Бледно-зеленая пыль осыпалась вниз.

– Расслабься, – сказал он тихо, без всякого гнева. – Твои запасы магии пополняются, но ты должна сказать им, когда остановиться.

– Я и стараюсь, – пробормотала я. – Но магия не подчиняется мне.

– Потому что ты недостаточно сосредоточена, – снова возник строгий, несговорчивый Седрик, но это, к сожалению, совсем не помогло. Новый магический импульс пропитал мои волосы, и маленькие фиолетовые стрекозы, слетев с кончиков моих локонов, запорхали по комнате. Их тонкие крылышки едва ли могли выдержать то количество магии, которое им приходилось нести.

– Дерьмо, – вполголоса выругалась я. Это могло привлечь охотников, подобно тому, как свет привлекает мотыльков, что подвергло бы опасности всех, кто находился в доме.

Суетливо обтирая руки и отряхивая ладони, я пыталась освободиться от сияния души, но, как бы я ни старалась, оно появлялось снова и снова. В панике я заглянула в лицо Седрику, который, сдвинув брови, следил за моими тщетными попытками справиться с собственной магией.

– Сиди смирно, – приказал он. – Так ты делаешь только хуже.

– Но я не знаю, как это остановить, – возразила я. Мое состояние граничило с паникой. В своем воображении я уже видела, как не меньше десятка охотников за душами врываются в дом и высасывают души всех слуг. А потом Лазарь забирает нас. Ноя, Седрика, Арвин и меня.

Седрик вздохнул, коснулся ладонями моих щек, скользнул рукой мне на затылок, и мое сердце забилось еще чаще.

– Что мне с тобой делать?

Мне бы очень хотелось надеяться, что этот вопрос был исключительно риторическим. Потому что мне тут же пришло в голову множество вариантов, но все это было тем, чего он не хотел.