Тысяча жизней

Наутро мой брат Ален объяснил ему, что я очень сердит, потому что Карлос, вне себя, хлопнула дверью и улетела в Париж. Я усиленно дулся. Жерар ударился в панику; желая исправить положение, он попытался связаться с моей оскорбленной возлюбленной, но ему сказали, с моей подачи, что она вернулась в Бразилию насовсем. В эту ночь Жерар не спал. Утром я держал дистанцию и смотрел на него злобно. После обеда, просматривая отснятый материал, он услышал взрыв смеха Карлос за своей спиной. Жерар понял, что его провели.

В фильме «Вне закона» были показаны не только отбросы общества и девушки легкого поведения; там фигурировал также культурный атташе посольства Турции, замазанный по маковку в наркоторговле. Это очень не понравилось упомянутой стране, от которой нам поступили – Дере как режиссеру, мне как продюсеру – агрессивные послания. В конце концов дипломатический инцидент угас сам собой, и ничто больше не омрачало нашу радость от триумфа «Вне закона» в кинотеатрах.

Мой самый большой успех в первую неделю, побивший рекорд «Аса из асов». В восторге от плодов нашего сотрудничества, мы с Дере три года спустя снова захотели попробовать с фильмом «Одиночка», который провалился в прокате с таким же треском, с каким блеском прошел «Вне закона». Полицейский – поборник справедливости больше не котировался. Наверно, следовало снова стать бандитом.

Роль полицейского первым дал мне Анри Верней в 1974 году. До «Страха над городом» я легко перевоплощался в маргиналов, которые не в ладах с законом, свободных электронов без значка, без разрешения на ношение оружия, без защиты государства. Или же, если случайно я играл полицейского, он был продажным до мозга костей, как это было в «Ограблении» с Анри тремя годами раньше. Я сыграл в этом фильме насквозь испорченного парня, который устраивает ограбление. Это его преследуют силы охраны порядка, и он гонит машину по кругу на улицах Афин, пересаживается по пути из автобуса на грузовик, бежит по крышам автомобилей…

Мы с Анри обожали «Буллит» и искали эффекты по его рецепту. Он заметил, что знаменитая сцена погони со Стивом Маккуином и его зеленым «Фордом Мустанг Фастбэк» происходит на улицах пустого Сан-Франциско, без пешеходов, машин, мотоциклов и т. д. И он предложил пойти дальше Питера Йейтса, устроив такую же безумную погоню, но в плотном движении греческой столицы, никого не эвакуируя.

Дерзания Вернея мне нравились, и самому тоже хотелось дерзать. Например, взять напрокат частный самолет вместе с моим другом, любителем бокса и партнером по «Ограблению» Омаром Шарифом, чтобы отправиться в Италию посмотреть по итальянскому телевидению трансляцию никому не нужного в Греции судьбоносного поединка, который происходил слишком далеко, чтобы мы на нем присутствовали, – в Соединенных Штатах.

8 марта 1971 года, в пять часов утра, мы сидели перед телевизором, усталые, но возбужденные, сосредоточившись на поединке века: Мохаммед Али, проворный танцор, против Джо Фрейзера с его отточенной техникой – теневая власть против власти, отказник против милитариста. Пятнадцать ожесточенных раундов, перевес сначала на стороне первого, потом второго. В конце концов Фрейзер нанес первое поражение Али.

Когда Верней познакомил меня со своим персонажем, хорошим полицейским, который должен рассеять страх над городом, я согласился, чтобы мне простили героя «Ограбления»! И потом, я как всегда был готов к переменам. Поносив костюм вора, я собирался примерить форму жандарма. Только для меня не могло быть и речи, чтобы она была жесткой, накрахмаленной. Я видел себя в более свободном стиле, по-американски, по образу Серпико или инспектора Гарри.

Так, на свой манер, я согласился взять карточку полицейского. Я был достаточно зрелым (сорок один год), чтобы почувствовать себя на стороне закона и правопорядка. Тем более что в плане покрасоваться я ничего не терял от перемены. Комиссар Летелье не простой полицейский, он гений преследования и вдобавок ловкий и отважный эквилибрист.

Верней не скупится в средствах: его сыщик способен спуститься по трапу летящего вертолета и приземлиться в квартире парижской башни, куда одновременно врываются типы в капюшонах – настоящие – из группы захвата национальной жандармерии, или, например, бежать по крыше движущегося поезда метро. Все это я делал с наслаждением, хоть и не без неизбежных мелких аварий, таких, как падение на стеклянную крышу или ранение руки, потому что при въезде в туннель я рефлекторно загородился руками, а надо мной была железная перекладина.

Признаюсь, кстати, что мне было страшно в тех сценах, когда поезд метро въезжал в туннели на полной скорости и я лежал в темноте в двух сантиметрах от потолка под током, а еще страшнее на станции «Бир-Хакейм», где я должен был перепрыгнуть с крыши одного поезда на крышу другого, идущего в обратную сторону. Но воздушные сцены все равно более впечатляющие.

Разумный порядок, установленный Вернеем на съемках, его строгость и внимательность помогли избежать несчастных случаев.