У каждого пациента своя история

Спина выглядела нормальной, уплотнения не прощупывались. Никаких отклонений не выявлялось, пока врач не дошла до ног Гейл. Она могла слегка шевелить большими пальцами и двигать ступнями взад-вперед. Но поднять ноги у нее не получалось – по крайней мере, левую. Завахир села за стол и снова взялась за карту. Как сложить все симптомы в цельную картину? В чем проблема – в мышцах? При осмотре отклонения были выявлены только в них. Или в нервах, которые ими управляют? Боль, которую описывала пациентка – с электрическими разрядами, проходящими по ногам вниз, – действительно соответствовала радикулиту, о котором подумал врач в Мериленде. Но Завахир не верилось, что лихорадка и боль не связаны между собой. Так быть не могло. Они начались одновременно. Нет, связь наверняка есть.

Инфекция казалась ей наиболее вероятной причиной. Женщина долгое время провела на природе, что делало ее отличным кандидатом на болезнь Лайма. С другой стороны, они побывали в Колорадо, и Западной Вирджинии, и еще в десятке мест между этими точками – распространена ли там болезнь Лайма? А что насчет лихорадки Скалистых гор? Ее тоже переносят клещи, и для нее характерны жар и сыпь. И она тоже может быть смертельной.

А может, какое-то заболевание, переносимое москитами? В Коннектикуте каждое лето поднимается шумиха из-за восточного лошадиного энцефалита. Хотя она и не знала, сколько его случаев насчитывается в год, часто эта болезнь была фатальной. Какие другие вирусы могли вызвать подобные симптомы? Может, вирус Западного Нила? Герпетический энцефалит? Врач не была уверена. Ни с одним из них она никогда не сталкивалась.

Она решила взять у пациентки пункцию спинномозговой жидкости, чтобы проверить, не найдутся ли в ней бактерии или какие-либо признаки инфекции. И отправить кровь на анализы. МРТ покажет, не затронут ли позвоночный столб. Но надо прямо сейчас начинать лечение высокими дозами антибиотиков – тех, которые действуют и против болезни Лайма, и против лихорадки Скалистых гор. И вызвать специалиста по инфекционным заболеваниям. Возможно, он поможет ей разобраться, что происходит.

Хотя раньше ей приходилось иметь дело и с более тяжелыми пациентами, интерн волновалась насчет частичного паралича ног пациентки. Если вовремя отследить неврологические осложнения, их эффект может быть обратимым. Но если нет, эта моложавая активная женщина на всю жизнь останется парализованной.

На следующее утро, сразу после обхода, Завахир обратилась к доктору Маджиду Садигху, инфекционисту и самому эрудированному из всех врачей, которых она знала. У всех нас есть такой знакомый доктор – человек, к которому обращаешься, когда зашел в тупик. Или встревожен. Или напуган. В каждой больнице, в каждом сообществе врачей всегда есть один, чьи знания и опыт гораздо шире, чем у остальных. Не существует списков подобных выдающихся профессионалов, и им не дают премии. Информация о них распространяется из уст в уста. В центральном Коннектикуте таким человеком был Садигх.

Маджид Садигх изучал инфекционные заболевания у себя на родине, в Иране. В 1979 году, вскоре после того, как он завершил обучение, шах Мохаммед Реза Пехлеви, монарх, которого поддерживали США, был свергнут в результате религиозной революции. Садигху и его семье пришлось бежать. В конце концов они осели в Уотребери, Коннектикут. Чтобы практиковать медицину в нашей стране, все врачи с зарубежными дипломами должны заново пройти курс специализации вне зависимости от опыта работы. Садигх поступил на программу, пользовавшуюся большим уважением за высочайшее качество образования. Его знания оказались всеобъемлющими, и к концу первого года из предполагаемых трех он был принят на должность старшего врача. На следующий год он начал преподавать на медицинском факультете Йеля, где продолжает работать до сих пор.

С первых дней обучения на программе Садигх понял, что обладает навыком, практически исчезнувшим в Соединенных Штатах: он владеет техниками физического осмотра и сознает их важность. В Иране даже простые обследования зачастую оказываются недоступны. Врачу, чтобы поставить диагноз, приходится полагаться исключительно на историю пациента и данные физического осмотра. «Организм здесь, перед нами, и он может многое рассказать. Но если вы не понимаете его язык, то останетесь глухи к его секретам. Моя работа, – сказал он мне, – учить наших ординаторов этому важному языку».

Завахир вкратце изложила Садигху случай Гейл, а потом отвела его к пациентке. Молодая доктор с интересом наблюдала за тем, как Садигх разговаривает с Гейл и Кэти. Он присел рядом с больной на кровать и начал расспрашивать обеих женщин о том, что произошло. Потом тщательно осмотрел Гейл, уделив особое внимание пострадавшей левой ноге. Он приподнял обе пятки, придерживая их руками, на пару дюймов над постелью.

– Поднимите правую ногу, – попросил он. Гейл с трудом приподняла ослабевшую правую ногу, и парализованная левая немного опустилась, но не настолько, чтобы коснуться простыни.

– Теперь поднимите левую.