У любви на крючке

Ханна проследила за его взглядом и обнаружила в помещении диван, занятый тремя парнями. Гитарист, басист с инструментом на колене и еще один музыкант с видавшей виды скрипкой.

– Вы та самая девушка из продюсерской компании? – спросил скрипач.

– Ага. – Она двинулась к троице, на ходу протягивая ладошку для рукопожатия. Фокс не отставал, положив руку ей на талию. – Ханна Беллинджер. Приятно познакомиться!

Она пожала руки гитаристу и басисту, отметив для себя изумление, с которым парни изучали возвышающегося за ее спиной Фокса.

– Ух… Она просто невероятна.

– Так и есть, – отозвался басист. Судя по акценту – родом с Карибов. – А мы так, выполняем для нее роль декораций.

– Ну-ну, не прибедняйтесь! – засмеялась Ханна.

– Теперь мы и в качестве украшения сцены не прокатим, с вами тягаться бесполезно, – пошутил скрипач, привстал с дивана и поцеловал Ханне руку. – Вы будете радовать глаз зрителя куда больше, чем три несчастных урода.

Фокс делано расхохотался, и его смех еще звучал в студии, когда остальные затихли. Ханна обернулась, вопросительно приподняв бровь.

Что с тобой?

Фокс кашлянул в кулак, сообразив, что выставил себя на посмешище, и скрестил на груди руки, однако от Ханны не отошел ни на шаг.

Неужели ревнует?

Догадка потрясла Ханну, и у нее на миг замерло сердце. Вчера она здорово потрудилась, выбирая для плей-листа в стиле гранж лучшее из лучшего, и многое за это время передумала. Решительно настроилась бороться за Фокса, заставить его изменить мнение о самом себе. Ни в какой Лос-Анджелес она не уедет, пока не добьется своего. Фокс перестанет воспринимать себя как ни на что не годного красавчика. Забудет о том, что должен соответствовать мерзким ожиданиям.

Вдруг ревность как раз косвенно свидетельствует о его прогрессе на этом пути? Раз ревнует – должен понять, что способен на серьезные отношения… с кем-нибудь, когда-нибудь.

Если, к примеру, с Ханной ничего не выйдет.

Она обернулась к музыкантам.

– Успели посмотреть тексты?

– Конечно. Всю ночь, как прóклятые, делали аранжировки.

– Вам наверняка понравится, – со свойственной музыкантам самоуверенностью заявил басист. – Даже не сомневаюсь.

– Здорово, спасибо!

Троица вернулась к своим разговорам, и Ханна прилипла к стеклу, разглядывая Алану. Фокс вновь встал рядом.

– Что это с тобой было? – шепнула она.

– Ты о чем?

– Вел себя странно.

– Спешил на помощь. Эти ребята пялились на тебя так, словно ты не девушка, а огромный праздничный торт. – Фокс пытался говорить шутливо, однако не слишком преуспел. Поскреб щетину на подбородке и продолжил: – Музыканты – люди испорченные, все знают. Зато теперь они оставят тебя в покое. Можешь не благодарить.

Ханна кивнула, прикинувшись, что воспринимает его слова серьезно.

– Понятно. Спасибо за заботу, только, по-моему, ты зря старался. Пожалуйста, не вмешивайся. Если увижу, что кто-то мной назойливо интересуется, справлюсь сама.

– Справишься? Каким образом?

– Мне хватит сил поставить нахала на место.

Фокс уставился на нее во все глаза.

– Зачем ты так со мной?

– Как? – усмехнулась Ханна. – Зачем я разоблачила твой маленький обман?

Фокс удивленно поднял голову.

– Ты ревнуешь, – спокойно объяснила она. – Так и скажи.

В нем боролись разные чувства, среди которых были и осторожность, и разочарование. Наконец он что-то для себя решил и с подкупающей прямотой признался:

– Ревную как черт!

Признание далось явно нелегко: Фокс покраснел и запыхтел, словно паровоз.

– Ты… ты не просто Ханна, ты моя Ханна, понимаешь?

Она постаралась скрыть внутреннюю дрожь. Ни к чему ему знать, что происходит у нее в голове. А в голове бушевал вихрь. Неужели она не ослышалась? Все же он перед ней открылся.

Ну да, твоя, уже несколько месяцев твоя…

Только бы теперь не спугнуть…

Она поднялась на цыпочки и прошептала ему в ухо:

– Я знаю…

Фокс облегченно выдохнул, и его лицо приобрело нормальный цвет.

Никак готов сделать еще какое-то признание? Вон как задышал…

Облизав губы, Фокс пристально посмотрел на Ханну и уже открыл рот, однако в этот самый миг распахнулась дверь кабинки, где шла запись, и в зону отдыха вышла Алана.

– Все отлично, ребята! – Она дважды хлопнула в ладоши. – Теперь давайте займемся матросскими песнями, пока эти двое не начали тут со скуки целоваться.

Совладать с собой после подобных признаний оказалось нелегко. Ее будто тянуло в разные стороны. От Фокса, словно от оголенного электрического провода, так и били разряды, и в то же время Ханна изнывала от желания увидеть, как «Анрелайблз» воплотили в жизнь ее замысел.

После третьего прогона стало ясно: что-то не то с припевом в «Судьбе моряка». Интонации там выравнивались в ровную линию, словно на кардиограмме, и музыка отпускала слушателя, хотя должна вести его за собой. А группу, похоже, все устраивало. Честно говоря, ребята и вправду были хороши. Куда лучше, чем Ханна ожидала до знакомства. Следовало бы просто поблагодарить их за работу и двигаться дальше, но…