У любви свои планы (СИ)

Пэнси показалось, что между ними ничего не было. Он не остался на ночь, а это давало призрачную надежду на то, что близости у них нет или больше нет. Она тешила себя надеждами о том, что после того, как он догадался о её чувствах, Теодор хотя бы попытается дать ей шанс, дать шанс им двоим на что-то большее, что было в их жизни.

Неужели он подумал, что мог полюбить Грейнджер? Почему именно её? Ведь Пэнси всегда была рядом. Она вздохнула так тоскливо и протяжно, что самой стало противно от своих мыслей и действий. Она сама во всём виновата: столько лет была рядом с Малфоем, а на Теодора просто не обращала внимания, словно была той же самой тенью, только Драко Малфоя.

Пэнси было странно, что все эти годы в школе она была занята только тем, что пыталась привлечь к себе внимание. Она настолько была влюблена в себя, что ей казалось, рядом должен быть кто-то точно такой же, равный и даже выше её на две головы.

Да, Теодор был чистокровным, богатым, а его отец был властным человеком, но не было в нём той яркости и того притяжения, которое было у Малфоя. И поэтому она выбрала его. Она выбрала тогда, а спустя несколько лет влюбилась в другого, вот так просто, без выбора. А тогда…

Тогда Теодор казался тихим, неприметным, спрятанным за грудами книг. А когда Волан-де-Морт вернулся, то и вовсе показался трусом. Теодор стал человеком, который оставался в стороне, словно не замечал чистокровных, будто не был таким же, как они.

После войны, когда всё смешалось и уже никто никого не разделял, когда они и их факультет стал тихим, а чистокровные забились по углам — она увидела Теодора. Такого ровного, спокойного человека, который не сломался и не встал на сторону тьмы потому что встали все, он не прогнулся и не сделал того, о чём бы пожалел.

Она стала приглядывать за ним и поняла, что он привлекает её больше, чем объект. Это большее было, больше чем когда-либо. Она испытывала к нему что-то другое, что-то тёплое. И не требовала ничего взамен.

Ей не хотелось кричать о своих чувствах, что-то показывать и доказывать. Просто хотелось чтобы он был рядом, даже не с ней, а просто недалеко. И когда она узнала об этом дурацком договоре, условном сроке, который ей выпал и знала, что там будет Теодор — ей было проще.

Попав в книжный клуб, для неё появился ещё один шанс быть рядом. И тогда у Кингсли в кабинете она старалась не упустить ничего. Пэнси превратила в слух, и ждала, что первым ответил Теодор. И когда он выбрал книжный клуб, не задумываясь, потому что выбора в принципе и не было, то она повторила ему в такт.

Какое-то время ей казалось, что она просто привыкла за кем-то повторять, следовать и быть к кому-то прилепленной.

Но сейчас она знала, что это не так. Ей ничего не нужно от него, и несмотря на то, что она сейчас стоит на углу дома и следит за женщиной, к которой он ходит, чтобы скоротать ночи, ей ничего от него не было нужно. Да, она ревновала, и внутри неё вспыхивал огонь, пожар разгорался, и ей хотелось выйти и раскорябать её лицо. Сделать это просто, не как волшебница, а так, как делают это маглы. Но больше всего она не хотела причинять вред ему, и если ему было так хорошо, пусть будет так. И поэтому она просто стояла и смотрела.

Привычки следить и контролировать ситуацию не покинули её ещё со школьной поры. И вот сейчас, уже в ночном небе разглядывая звёзды, такие далёкие и яркие, она поняла, что она всё та же рыба прилипала, и совсем не изменилась. А ещё стала ревнивицей, которая стоит за углом дома, и что-то высматривает. Она разозлилась на саму себя и хотела аппарировать.

— Привет, — красивый голос отвлёк её.

— Привет, — не уверенно ответила Пэнси.

Она растерялась и хотела развернуться, чтобы уйти прочь.

— Послушай, он ушёл навсегда. Мы сегодня попрощались. Ты можешь больше не беспокоиться и не стоит следить, ведь после любви идёт уважение и доверие, — её голос

был мелодичным, нежным и совершенно невраждебным.

Пэнси развернулась и посмотрела на неё: девушка улыбалась своими весёлыми глазами, в них было столько жизней, что ей расхотелось расцарапать ей лицо или накричать, но она просто разжала кулаки.

— Я больше не приду, — она вздохнула и отвернулась. — Я, наверное, пойду. Всего доброго!

— Прощай, Пэнси.

Она резко развернулась и сделала несколько шагов вперёд.

— Ты знаешь, как меня зовут? Ты знаешь, как меня зовут! Он говорил обо мне, что он говорил?

Девушка засмеялась и уверенно взяла её ладонь в свою.

— Он рассказал мне немного о себе, и в этом немногом, было и о тебе. Знаешь, просто будь рядом, всему своё время, хорошо?

Было много вопросов, и хотелось получить на них ответы прямо сейчас. Она хотела спросить у этой девушки всё, всё, что только она могла ей рассказать. Но она смотрела в эти глаза и видела, что та желает ей добра, и ей нужно просто поверить в её слова.

— Хорошо! — спокойно и тихо сказала Пэнси.

Она сжала её ладонь, и девушка отпустила руку.

— Прощай! — улыбнувшись, сказала она ей.

Пэнси смотрела как уходит эта красивая девушка, как поднимается на крыльцо собственно дома и как за ней закрывается дверь.