У неё была слишком хорошая память

Никто не ответил, Кларенс прислушался, но, не услышав даже легкого дыхания, он убедился, что гнездышко было пустым. Он ещё раз послал проклятие в адрес Толстяка Моргана, который испортил ему вечер. Для очистки совести полицейский решил продолжить осмотр помещения. На этот раз он сразу нашел выключатель, который был справа. Общий вид был не из блестящих. Большая ширма загораживала кровать, должно быть, от сквозняка. У одной стенки стоял светлый, неполированный шифоньер. В середине комнаты — небольшой стол и два стула. У окна, в углу — довольно засаленный туалетный столик, и по всей комнате фотографии актеров, среди которых Брэдфорд узнал Лоуренса Оливье. Сержант-детектив прикрыл за собой дверь и прошёл вперёд, чтобы получше рассмотреть фотографию девушки, которая улыбалась из дешевой рамки, стоящей на столе: ее подбородок пересекала нежная надпись: «Дорогой Филлис от Доры». В то время как Перл отпустила замечание по поводу того, что эта молодая особа похожа на шлюху (никогда не нужно упускать случая, чтобы показать, что ваша невеста из респектабельного круга), Кларенс бросил взгляд за ширму и почувствовал, что бледнеет. Филлис Балеброк была там, поперек кровати, с перерезанным горлом. Как на бойне. Повсюду была кровь, кровью было выпачкано платье, забрызганы кровать и коврик. На минуту Брэдфорд забыл о Перл и вспомнил о ее присутствии лишь тогда, когда услышал что-то вроде хрипа, который она испустила, когда тоже захотела посмотреть, что находится за ширмой. Он бросился к ней, но она опустилась на пол без сознания, прежде чем он успел ее подхватить. Он нежно поднял ее и посадил на один из двух стульев. Вечер их помолвки удался как нельзя лучше! А если теперь Перл не захочет выйти за него замуж? Перл пришла в себя, и Кларенс покинул ее на минуту, чтобы взять фотографию «милой» Доры и положить к себе в карман. В шифоньере он обнаружил сумочку, а в ней (он присвистнул от удивления) — пачку ассигнаций по десять фунтов... Хорошенькая сумма для обитательницы этих мест!

Перл застонала, ее возлюбленный подскочил к ней, и в этот момент кто-то постучал в дверь. Кто бы мог в такой час нанести визит убитой? Он тихонько подошел к двери, резко ее открыл и увидел одутловатого мужчину, который незадолго до этого показал им, где жила Филлис Балеброк.

— Что вы хотите?

— Я домоуправляющий... Я уже почти заснул, но подумал, зачем это вам понадобилась мисс Балеброк?

— Почему же?

— Потому что сейчас не время наносить визиты незнакомым...

— Ну и что?

— А то, что я пришел посмотреть, не нужна ли мисс Балеброк моя помощь...

— Вы пришли слишком поздно...

Полицейский хотел закрыть дверь, но мужчина прошел в квартиру и, показывая на Перл, которая потихоньку приходила в себя, спросил:

— Кто это?

— Она со мной.

Домоуправитель подозрительно посмотрел на Кларенса.

— Что вы с ней сделали?

Ничего не ответив, сержант указал пальцем на ширму. Домоуправляющий, шаркая домашними тапочками, пошел в свою очередь посмотреть на кровать. Он громко икнул, и, когда вновь повернул лицо к свету, Брэдфорд заметил, что он был мертвенно бледным.

— Это... это вы ее убили?

Кларенс пожал плечами.

— Она мертва уже довольно давно.

Домоуправляющий неуверенно показал на Перл:

— А эта?

— Потеряла сознание, когда увидела...

Он кивнул в знак того, что понял. Сунул руку в разрез рубашки, почесал грудь и сказал:

— Я, наверное, должен сообщить в полицию.

— Не нужно.

— А?

— Я полицейский.

Потрясенные тем, что они увидели в комнате Филлис, Перл и ее спутник больше не замечали ужасного вида улицы. Брэдфорд запер квартиру убитой на ключ и взял его с собой, домоуправляющему он посоветовал задержать любого, кто придет к мисс Балеброк. Перл, испытывая слабость, не хотела бросать своего будущего мужа, чтобы показать ему, на что она была способна. Но Кларенс сказал, что для него вечер кончился, и как только он сообщит обо всем шефу, нужно будет приниматься за работу, в которой не место той, кого он любит. Перл запротестовала, но Кларенс был непреклонен. Он проводил молодую женщину до Уодау-стрит и посадил в такси, назначив встречу на завтра.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ