У пилота в плену

Ломят лапы взбешенные воды.

Ты в потоке, как юркий челнок.

Получу плавниками по морде.

Ты безжалостна. Я одинок.

Разбегутся веселые сплетни,

Разлетятся сороки треща:

Мол, медведь безответно намедни

От рыбешки отведал леща.

Сердце сляжет в упрямую спячку

В темноте отдаленных берлог.

До тебя жил надеждой рыбачьей,

Но с тобою ее не сберег…

Как привык я к твоей укоризне,

Вынув чувства из самых глубин…

Не люби меня в будущей жизни,

Лучше в этой сполна полюби.

Ангел

В ветхом шкафу за надеждами пыльными

Мы потерялись в случайных мирах.

Ночью пришел к нам юноша с крыльями –

Все для любви он держал в волосах.

Справа раскинулись космы влюбленности:

Первые искры ослепшей души,

Тонкая грань авантюр, увлеченностей,

Рвение к подвигам, страх согрешить.

Слева на прядки прилежно уложены

Хрупкая преданность, вязкость забот,

Рваные ссоры, прощения ложные,

Томный закат и привычный восход.

В челку косую свободно зачесаны

Вихри причуд и бессонных причин,

Вкус упования новыми веснами,

Теплое эхо горящей свечи.

Бьются над крыльями светлою гривою

Тайны мечтаний и грез завитки:

То, чем бросается юность ревнивая,

То, что так мудро хранят старики.

Месяц стеснялся остаться за окнами

И растворился в немых небесах…

Ангел по миру пустил свои локоны –

Все для любви он держал в волосах.

Верному

Ты пройдись по моим перевалам.

Освежи веру в жизнь в водопадах.

Разукрась несбываемость алым,

Забываясь в чудесных закатах.

Не вяжи белых лент на запястья –

Их узлы каменеют с годами.

Просто стань моей маленькой частью,

В поцелуях застыв с родниками.

Не спеша прикасайся к озерам,

Обними заскучавшие склоны…

В выходной садись в Боинг зеленый.

Прилетай вопреки.

Подпись: Горный.

Горно-Алтайск

Туман по привычке расчесывал гриву,

Цепляясь за пальцы колючих антенн.

И, русло проспекта вальяжно покинув,

Забрал горизонт ненадолго в свой плен.

Я – с колкой щетиной, в рубахе помятой,

С рассветом в обнимку под всплеск тополей, –

Иду освежающим память парадом

По улицам юности светлой моей.

Все так же квадратные тени пластами

Лежат, ожидая людской суеты.

Пробудная свежесть гуляет дворами,

Ночного дождя выдавая следы.

И солнечных зайцев искрятся узоры,

Со стекол ссыпаются на тротуар.

Деревья-солдаты зеленым дозором

Построились в ряд караулить бульвар.

Бежит по земле родниковая песня –

Аленушки плач под комус Ырысту.

Народные сказки на мраморе тесно

Стоят как союз двух культур на посту.

Ладонь Комсомолки пускает по небу

Записки в конвертах резных облаков,

Сестре Тугае обещая хвалебно

Сберечь сладкий запах забытых садов.

Веселый, крылатый, готовый к поступкам –

Вступлю на Маймушке приветливой в брод.

И вместе со мной в отражении хрупком

Купается верный приятель-восход.

Свежо. К водопою склоняются ивы.

О чем-то судачат в ветвях воробьи.

Их жизнь по-мальчишечьи нетороплива,

Спонтанна, как эти мгновенья мои.

Присяду на голые спины бордюров.

Пусть солнца лучи серебрят седину,

В их теплых руках с золотым маникюром

Мой город родной не спеша утонул.

Село Яйлю

Теплое место

Теплого сердца.

Теплые руки

Теплых людей.

Теплое солнце

Теплого детства.

Теплые листья

Теплых ветвей.

Теплые стены

Теплого дома

В теплых забавах

Теплой весны.

Теплые губы –

К теплым иконам,

В теплых молитвах

Теплые сны.

Теплые горы.

Теплое Яйлю.

Теплые тайны

Теплых причин.

Теплая сказка

Теплою явью

В теплом дыханье

Теплой свечи.

Теплые волны

Теплого ветра –

Теплому лесу

Теплый бемоль.

Теплая вера

Теплого кедра.

Теплая встреча,

Мой Алтын-Кель.

Каракольские озера

А где еще оставить сердце?!

Все, как Высоцкий завещал –

В горах под пылью звездных специй,

Разбив палаточный привал.

Холодных слез семь капель кряду

Луной пролитых под подол

Одним сапфировым нарядом

В колье украсил Каракол.

И я сражен, как старый воин,

Без боя. Жизнь моя вольна.

Оставь же ум меня в покое,

Пусть чувства все возьмут сполна.

Привал

В зарницах тучные рельефы,

Играет вечер-дирижер.

На берегу витого бьефа

Мы разожжем шатун-костер.

Проводит ночь закат румяный

В мир засыпающих принцесс.

А звезды бережно растянут

Над ширью матовый навес.

Луна, застыв на троне синем,

Ночует с нами на яру.

Здесь все пути, как в старом Риме,

Ведут к душевному костру.

Гроза

Серые полосы скованы битумом,

Сдавлены тремором дисковых форм.

Дождь в них врезается, словно копытами.

В небе искрит неисправный плафон.

Быстро июль добегает до августа,

Там и унылость завалится в дом.

Только ветра с листопадом аляпистым

Станут для нас справедливым судом.

За Тугаей перспектива не новая:

Молния, молния, молния, гром.

Медь в поцелуях, а дождь станет оловом.

Ночь нам запомнится бронзовым сном.

Весенний

Луна в апрельских перекатах

Едва решилась на заплыв.

Дремучих пазлов рецидив –

Осколки льда бегут куда-то.

Худеют нехотя снега,

Оставив утром берега,

Должны вернуться виновато.

Домашний рассвет

Облака улетают на митинг

За Сибирь, за Уральский хребет.

Я останусь, меня не зовите.

Хочу встретить домашний рассвет.

Горизонт с золотым переливом –

Драгоценностей полный сундук.

Наряжаются горные нивы

В ярко-рыжий осенний сюртук.

Светло-синие маркеры неба

Подчеркнули рельефы берез.

Ветерок, их макушки колебля,

Запах осени всюду разнес.

Опрокинулись желтые чаши,