У вас один общий друг

– Слушай внимательно, Парень с фермы. Для меня пока достаточно. Я тоже в компьютерном классе, поэтому сейчас пойду к себе в общагу. Это пять минут ходу. В десять часов пятьдесят семь минут по моему времени я буду лежать в постели, голая. Тогда мы снова встретимся. В одиннадцать по моему времени, в три часа по твоему. Я хочу почувствовать тебя, а ты почувствуешь меня.

– Да. ДА! Давай это сделаем.

– Не вздумай меня продинамить, Парень с фермы.

– Ни за что, Фланелевая Пижама.

– Пока.

– Пока.

Боб опрометью бросился из здания. Перебегая улицу, поскользнулся и чуть не попал под снегоуборочную машину. Когда он наконец добрался до своей комнаты, Реджи там не было. Его не будет всю ночь, это точно. Боб избавился от одежды, забрался в постель и устроился поудобнее. У него был крем для рук с запахом ванили. Часы показывали два пятьдесят восемь. Он закрыл глаза и вернулся на пляж; она ждала его там. Они легли на песок. В воздухе запахло ванилью.

На следующее утро они вернулись в чат.

– М-м-м-м-м, это было круто.

– М-м-м-м-м, да. Я потом ждал тебя.

– Где?

– Здесь. Я подумал, вдруг ты вернешься.

– Ой, прости. Из общаги до компьютерного класса добраться непросто из-за снега. К тому же мне нужно было поспать, потому что ВАУВАУВАУВАУВАУВАУ.

У него получилось. Боб порадовался, что благодаря ему кто-то хорошо провел время.

– Ты почувствовал меня? – продолжила она.

– Я почувствовал тебя аж в Коннектикуте! Ты сотрясла целый континент!

– Ха-ха-ха, я тоже тебя почувствовала. Что ты представлял?

– В смысле, в тот самый момент?

– Да, в тот самый момент.

– Тебя, – написал Боб. – Пляж, шум воды, песок. Я прижался к тебе и чувствовал твою кожу, песок и фланелевую пижаму.

– Ха! Я действительно была в пижаме! Какого цвета она была в твоих мечтах?

– Какая-то зелененькая.

– НИ ФИГА СЕБЕ! Она и правда зеленая! У нас с тобой ментальная связь. Значит, я была в пижаме, а ты – на мне.

– Под тобой.

– М-м-м-м-м, я снова возбуждаюсь. А у меня скоро лекция.

– Хочешь, потом займемся виртом? В смысле, вечером? – Новое слово приятно щекотало подушечки пальцев.

– Конечно.

– Может, по телефону?

– Нет.

– Ясно.

– У меня в комнате всего один телефон и еще две соседки.

– Понятно. Значит, вечером. Как насчет в час по моему времени, в девять по твоему?

– О ДА!

– Ладно, пойду на лекцию. Увидимся вечером. Вчера было круто.

– Точно.

– Ладно, увидимся в девять по твоему времени.

Она так и не появилась. Боб целый час просидел в компьютерном классе, рыскал по чатам, прыгал с канала на канал, но не нашел ни следа Фланелевой Пижамы. На следующий день он вернулся и прождал ее несколько часов. Посетители приходили, уходили, возвращались и видели его на том же месте. Боб думал, что они думают о нем и что бы он подумал на их месте. Ему было все равно.

Она появилась через три дня.

– Привет, – сказал он.

– Привет.

– Я искал тебя и не мог найти.

– Прости, мне нужно было находиться в другом месте. Никак не могла откосить. Прости-и-и-и.

– Ничего.

– Уф-ф-ф, надо было заранее тебя предупредить.

– Давай обменяемся адресами электронной почты.

В тот же день она прислала ему письмо.

«Привет, Парень с фермы, он же бсмит12. Если это действительно твой адрес. Это я, Фланелевая Пижама, твоя подруга с Аляски. Можешь звать меня Ванесса, это мое настоящее имя. А как тебя зовут? Видимо, как-то на “Б”. Брэд? Хорошего тебе дня, Брэд. Целую, Ванесса».

«Привет, Ванесса, рад получить от тебя письмо. Я дам знать, когда в следующий раз соберусь на пляж. Кстати, меня зовут Боб, но если хочешь, можешь звать меня Брэд. Или Брэдли. Или Барт. Или Бильбо. Любое имя на “Б” подойдет. Честно говоря, “Боб” звучит довольно скучно. Ну ладно, мне пора. Не замерзни там у себя на Аляске. Целую, Боб».

Теперь Боб мысленно называл Фланелевую Пижаму Ванессой, хотя в его воображении она по-прежнему носила фланелевую пижаму: кофту с длинным рукавом и шорты, которые все время задирались, открывая ее длинные, очень длинные незагорелые ноги. Волосы – короткие, рыжие, с челкой, – не менялись, зато глаза, нос, губы и подбородок в каждой новой фантазии выглядели по-разному, смешиваясь с глазами, губами, носами и подбородками девушек, которых Боб видел в реальной жизни, в кино, в «Пентхаусе» и других журналах (в его коллекцию добавилось еще несколько). Ванесса все время была с ним. Он думал о ней на лекциях, в столовой, читая «Анну Каренину». Китти Щербацкая, как Ванесса, не имела собственного лица, но обе выглядели одинаково, и хотя этот образ оставался скрытым под темной водой подсознания, он все равно был прекрасен и безупречен.

Остаток семестра Боб все свободное время проводил в «Аквариуме». Они с Ванессой находились на пляже по три-четыре вечера в неделю, однако их отношения быстро переросли в нечто большее. Они то чатились, то писали друг другу письма. Делили наслаждение от просмотра «Секретных материалов», делили горе от самоубийства Курта Кобейна. Это было первое самоубийство в короткой, приятной, безопасной жизни Боба.

– Как будто не взаправду, – сказал он Ванессе.

– Понимаю, – отозвалась та.