У вас один общий друг

Рокси вонзила ключ в замочную скважину и ворвалась в подъезд, стряхивая воду с волос. Квартира Энди находилась в конце коридора. Из-за его двери слышалась музыка. Опасаясь, как бы он ее не застукал, она сняла туфли и тихо спустилась в подвал.

Войдя в квартиру, Рокси немедленно развила бурную деятельность: вымыла голову, высушила волосы феном, причесалась, выщипала брови и побрызгалась духами. Она перемерила несколько новых платьев – ни одно не понравилось. Потом заглянула в шкаф к Элис – они ведь теперь подруги; жаль, вся ее одежда ужасно старомодная и совершенно не подходит к событию. Вообще не вариант.

Сверху послышались шаги. Это в квартире у Энди. Рокси взглянула на часы. Час прошел. Пора. Прямо сейчас. Ее аж затрясло от предвкушения. Надо только выбрать подходящий наряд.

Взгляд упал на новый плащ. Рокси потрогала подкладку, представила, как лиловый шелк касается кожи.

– Можешь задержаться на пару часов? – написала она Элис. Судя по всему, комната Энди находится как раз над ее комнатой.

При других обстоятельствах Элис застонала бы от такого предложения, однако «Пекарня» работала до полуночи. Поэтому она выключила телефон, уткнулась в толстый учебник и еле заметно коснулась коленом ноги Гровера.

В библиотеке Батлера шум дождя был почти не слышен.

– ДАМЫ И ГОСПОДА, – объявил охранник, – БИБЛИОТЕКА ЗАКРЫВАЕТСЯ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ.

Билл покинул последнюю жизнь Будды, вернулся в реальный мир и принялся собирать вещи.

– Привет, – сказала Анук. Она стояла совсем рядом, благоухая ванильным мылом. На плечах – желтый дождевик, в руках – сумка.

– Привет, – ответил Билл, потирая глаза.

– Докуда дочитал?

– Будда умер.

– Паринирвана![25] – воскликнула Анук. – Ну что, выпьем?

– Давай, – согласился Билл. – М-м…

Они огляделись. Третий голос исчез. Билл и Анук поискали его, но так и не нашли. В течение всей последующей жизни они изредка вспоминали о нем, недоумевая, кто же это был.

– Кажется, кроме нас, здесь никого нет.

Питтипэт написала Биллу, что собирается лечь спать, а он может задерживаться сколько захочет. Вот и славно, решил Билл, ведь обсуждение материалов с однокурсниками – тоже часть обучения. Кстати, неплохая идея – посидеть в «Проблейз», пообщаться, а потом домой. По раздельности. Пока они с Анук шли бок о бок под ее зонтиком по Сто четырнадцатой улице к Амстердам-авеню, у Билла закралась мысль, что все-таки идея не очень хорошая. Но они продолжали идти.

– Каково быть богатым? – спросила его Анук.

– Здорово, – смущенно ответил он. – Только я этого слегка стесняюсь.

– Зачем стесняться своего богатства? И среди богачей встречаются хорошие люди. Сиддхартха, например, был богатым.

– Он таким родился. А я богатство заработал.

– Так это же хорошо. Значит, ты еще лучше, чем Сиддхартха.

Билл рассмеялся.

– Ты правда так считаешь?

– Конечно. Он – богатый сын богатых родителей, а ты всего добился сам.

Сам. Кто именно заработал все эти деньги? Какой-то другой Билл, а не этот, подолгу обедающий и выписывающий чеки.

В баре Билл достал кредитную карту такого цвета, какого Анук раньше не видела. Они сели на табуреты в углу, подальше от окна, и, как планировалось, принялись обсуждать прочитанное. В какой-то момент разговор зашел о профессоре Шимицу.

– Говорят, он был монахом, – сказала Анук. – Но его выгнали.

– Правда?

– Да. Видимо, он предпочитал женский монастырь. Еще один штрих к его загадочному портрету. Это что-то… – Анук не нашла подходящего определения и добавила, покраснев: – …с чем-то.

– Вчера после занятия я улучил минутку и подошел к нему, чтобы лично побеседовать – познакомиться, произвести впечатление и так далее, – сказал Билл.

– Понятно.

– В общем… Господи, какой же я дурак! …я рассказал анекдот.

И Билл поведал Анук всю историю, заново переживая испытанное унижение. Когда ему представилась возможность побеседовать с профессором один на один, единственное, что пришло ему на ум, – бородатый анекдот.

– Что сказал буддийский монах продавцу хот-догов?

– Прошу прощения? – переспросил профессор.

– Это анекдот, – пояснил Билл. – Что сказал буддийский монах продавцу хот-догов?

Профессор Шимицу моргнул.

– Буддийские монахи не едят мяса.

– Знаю, – сказал Билл, хотя на самом деле не знал. – Это анекдот, – повторил он.

– Если бы его что-то и привлекло на тележке с хот-догами, то газировка или чипсы. Но даже тогда он ничего бы не сказал продавцу хот-догов, потому что у монахов нет денег. И вообще, им не полагается разговаривать с мирянами. Прошу прощения, приятно было с вами пообщаться, мне пора. – Профессор исчез в потоке студентов, покидающих аудиторию.

Билл решил никому не рассказывать об этом разговоре, даже Питтипэт, – слишком уж унизительно. Кто бы мог подумать, что всего через полтора дня он поделится с Анук. Дослушав его рассказ, она засмеялась.