У вас один общий друг

– Здравствуйте, мэр Спайдермен, – сказала Рокси. Кервис охнул. – Мэр Спиддермин, – поправилась она. Спайдермен. Спиддермин. Черт.

Мэр слегка обмяк в кресле.

– Сэр, вы хотели нас видеть? – спросил Кервис, сделав шаг вперед.

– Тебя – нет, – ответил мэр. – Можешь идти.

Кервис взглянул на Рокси, и та внезапно поняла, что он действительно собирался ее прикрыть. Он чуть заметно кивнул ей, словно говоря: «Все образуется», бодро отрапортовал: «Да, сэр», и вышел из кабинета.

– Дверь, – произнес мэр ему вслед.

Кервис прикрыл за собой дверь.

Прежде чем Рокси успела сказать хоть слово в свое оправдание, мэр Спайдермен спросил:

– И где ты была вчера вечером?

Кондиционер внезапно выключился. Стало тихо.

– Что?

– Вчера вечером. Где ты была? – На лице старика показалась лукавая улыбка.

Рокси не могла назвать себя великим экспертом по связям с общественностью, но за полтора года работы в мэрии, между сном на рабочем месте, долгими обеденными перерывами и длительными походами в туалет, ей удалось нахвататься кое-каких познаний о кризисном менеджменте. Спокойным, профессиональным тоном она попросила у мэра его телефон. Не айфон, а другой, о котором, как он считал, никто не знает. В течение следующих пяти минут Рокси молча стирала всю их переписку, а потом бросила телефон в графин с водой.

– Я так понял, у нас с тобой не склеится? – наконец поинтересовался мэр.

– Нет, сэр.

Мэр привык, что он никому не нравится. Об этом даже ходила шутка, как и насчет его фамилии. Однажды, во время предвыборных дебатов, когда ведущий предложил ему обратиться к его немногочисленным сторонникам, он разозлился и отклонился от сценария.

– Знаю, я вам не нравлюсь, – сказал он. – Я никому в Нью-Йорке не нравлюсь! Зато вам понравится, что я с вами сделаю, когда стану мэром. – Сначала было неловко, потом весело, а через неделю фраза: «Я вам не нравлюсь, зато вам понравится, что я с вами сделаю!» стала его неофициальным предвыборным лозунгом. И он выиграл выборы.

– Честный ответ, – проговорил мэр. – Видимо, я для тебя староват?

– Да. А еще вы мой начальник. И у вас есть жена.

– Мне всего семьдесят три, – сказал он. Рокси пожала плечами. Мэр встал и взглянул на себя в зеркало. – Кого я пытаюсь обмануть? Старик.

Рокси стало его жалко.

– Ваш пенис выглядит очень молодо.

Мэр хмыкнул.

– Это не мой.

– Правда?

– Ты действительно думаешь, что семидесятитрехлетний хрен может так выглядеть?

– Я ни разу не видела семидесятитрехлетний…

– Я скачал картинку с сайта. Не хотел, чтобы ты видела настоящий.

– Почему нет?

Мэр немного подумал и наконец произнес:

– Какое чудо природы человек![28]

– Угу.

– Однажды я прочел эту фразу на стене туалета в Куинсе.

Рокси не поняла, к чему он клонит, поэтому снова ограничилась неопределенным «угу».

– Парню, погибшему в парке, было сорок пять. Молодой еще. Помню, в его годы я не считал себя молодым, а теперь оказывается, сорок пять – это не так много.

– Как скажете.

– Так и скажу, – подтвердил мэр, не обращая внимания, что Рокси от страха почти ничего не соображает. – Знаешь, что самое трудное, когда умираешь молодым?

– Наверное, сама смерть?

– Внезапно оказываешься в ситуации, к которой необходимо готовиться десятилетиями. Старость для того и нужна, чтобы научиться правильно отбрасывать коньки. Мой мозгоправ называет это «привыкать к утратам». Судьба раз за разом отнимает то, что тебе дорого, и постепенно ты приучаешься с этим смиряться. Внешний вид. Здоровье. Жена…

– Ваша жена жива.

– Ах да. Тогда… ее былая красота. Все исчезло безвозвратно. Впрочем, долгая жизнь отнимает не только то, что ты любишь, но и то, от чего ты не прочь избавиться. Желание нравиться. Желание, чтобы тебя понимали. Желание увидеть каждую хорошенькую девушку голой. Кое от чего я бы с радостью поскорее освободился. – Мэр взглянул в окно. – Жду не дождусь, когда это произойдет.

– Значит, я уволена?

– Из-за велосипедных дорожек? Да ну этих велосипедистов на фиг. – Его взгляд снова стал печальным. – Прости, я просто хотел с тобой познакомиться. Каждый день тебя вижу, но мы ни разу не разговаривали. Я все испортил.

– Пожалуй, что так.

– Я думал, девушкам нравятся фотки с членами. Мне казалось, они по ним с ума сходят.

– Так тоже бывает, и это не всегда хорошо, – философски заметила Рокси. – Смысл в том, чтобы послать фотку собственного члена. Ну чтобы ей захотелось увидеть его вживую, понятно?

Мэр засмеялся. Воспользовавшись удобным случаем, Рокси попросила разрешения удалиться.

Сквозь стекло своего кабинета Кервис наблюдал, как она возвращается на рабочее место. Через несколько минут у нее звякнул телефон. Пришла фотография: из расстегнутой ширинки деловых брюк выглядывал старый, сморщенный, потрепанный жизнью член, окруженный седыми волосами.

Рокси выключила телефон и сосредоточилась на работе.

В квартире стояла такая тишина, что можно было расслышать еле различимые звуки – тиканье часов, капанье воды из крана, отдаленный вой сирены, прорывающийся сквозь утренний шум машин. Солнце освещало стол и голубое дерево, а на кухне хватало места для трудолюбивой целеустремленной женщины.