У вас один общий друг

В действительности Боб не работал. Он гадал, какого черта Эми забыла в Куинсе. Какая нелепость! Как можно жить где-то кроме Манхэттена! В последние годы ему часто приходилось ездить на свидания в другие районы, однако в Манхэттене есть какая-то романтика, до которой Куинсу как до луны. Даже если живешь в крохотной однокомнатной квартирке. Впрочем, Бобу и не требовалось много места. Порой он воспринимал свое жилье как гостиничный номер, не более того.

В дверь кабинета постучали. Заглянула Франсина с тарелкой самого пышного печенья с шоколадной крошкой, какое Боб только видел.

– Прости, что отвлекаю, – сказала она, явно гордясь собой и не испытывая сожалений по поводу того, что прерывает рабочий процесс.

– Ничего страшного, – усмехнулся Боб. – Франсина, ты дьявол во плоти. Вводишь во искушение.

– Просто положу печенье на салфетку и оставлю на столе, – усмехнулась она в ответ. – А потом закрою дверь, и можешь делать с ним все что заблагорассудится.

Именно так Франсина и поступила. Когда она повернулась, чтобы уйти, Боб изобразил на голове рога и указал на нее: «Вот ты кто». Ей это нравилось.

Боб откинулся в кресле, взглянул на печенье и подумал о Труди. Симпатичная. Определение избитое, но верное. И молоденькая. Даже чересчур. В следующий раз нужно найти девушку постарше. Изменить параметры поиска. Однако Труди излучала трогательную надежду – такой вид бывает, когда всю жизнь мечтаешь жить в Нью-Йорке, наконец твоя мечта сбывается, и это твой первый год в городе. Романтика.

Боб отправил Труди сообщение, и она тут же ответила:

– Приветик! Рада, что ты написал после всего, что между нами было. ЛОЛ.

– Слишком быстро?

– ЛОЛ, конечно, нет. Я уж решила, ты обо мне забыл.;)

– Как я мог о тебе забыть! Мне вчера понравилось.

– Ммммм… ну еще бы.;)

– Встретимся сегодня?

– Прости, не могу. У сестры день рождения. Собираемся женской компанией. Я могу после праздника, но будет уже поздновато.

Блин.

– Ну вот… ладно, шучу. Может, в другой день?

– О да! Как насчет завтра?

– Почему бы и нет? Давай завтра спишемся.

Боб не любил строить планы так надолго. Сегодня ему было бы приятно провести время с Труди, а завтра… Он открыл «Флиртариум». Большой палец сам нашел иконку приложения. Увеличить максимальный возраст до тридцати пяти. Саманта, тридцать четыре. С виду высокая, по плечам спадают длинные золотистые локоны. Можно быть с тобой откровенным? У меня это в первый раз. Дальше привычная болтовня. Хочешь встретиться? Она заканчивает работу в шесть, может встретиться в районе семи, подойдет? Конечно. Жаль, в молодости Боб не знал, с какой легкостью будет клеить девчонок.

– Ну так что, этот твой орел уже вылупился или нет?

– Отвали, я работаю. Нет, еще не вылупился. Потом поболтаем.

Из окна Боба открывался вид на Манхэттен: Морнингсайд-Хайтс, Риверсайдская церковь и многочисленные дома. «У меня получилось, – сказал он себе. – Я попал в будущее». Разве не этого он добивался? Стать взрослым. Он уже толком и не помнил, каково это – подойти к девушке и заговорить с ней.

Вот почему его бесило, что Эми живет в Куинсе, – он был уверен, что она поселится в Вестчестере. Может, так и случилось бы, останься она с ним. Они поселились бы там вместе, почти наверняка, если бы не злосчастный ужин в индийском ресторане и разговор о планах на День благодарения. Много лет подряд Боб повторял про себя события того вечера, не уставая удивляться, с какой легкостью его жизнь разлетелась на мелкие кусочки. Теперь он уже не удивляется. Чем старше становишься, тем больше ценишь, что прошлое исчезает, не оставляя следов.

Звякнул телефон, вырвав Боба из раздумий. Труди. Все-таки согласилась!

– Может, встретимся до дня рождения? Я могу поужинать с тобой, а потом поехать к сестре. Годится? – Боб представил ее милую улыбку и ни на минуту не задумался о том, что уже договорился с Самантой.

– Конечно!

– Давай где-нибудь неподалеку от моего офиса в районе восьми?

Саманта в семь. Можно передвинуть ее на другой день. Она предлагала встретиться в баре где-то на восточной окраине Йорквилла, в районе девяностых улиц. Слишком большой крюк.

– Как скажешь. Ты была в устричном баре «Гранд Централ»?

– Нет. Хорошее место?

– Мое любимое. Тебе понравится.

У дочери Эми проколоты уши. И кто придумал делать в ребенке дырки? Наверняка Дуг.

– Круто! Жду не дождусь! Встретимся в восемь!

Боба неприятно кольнуло. Он уже давно не встречался с одной женщиной дважды. Хотя нет, была одна. Рокси. Но он согласился встретиться еще раз, чтобы снова увидеть Элис. Элис. Еще одно исчезновение. Она почти разглядела его. Он почти позволил ей себя разглядеть. Боб взглянул на Саманту: водопад золотистых волос, неизъяснимый намек на высокий рост, за спиной – размытая осенняя листва, лицо без улыбки крупным планом. Создавалось впечатление, что ухаживать за этой тридцатичетырехлетней Самантой – дело не для слабых духом, зато сулящее невиданный приз победителю.