Убери луну

Зачем они пришли? Вряд ли Лорен узнала бы, что он не выполнил ее задание. Супер! Теперь к поту и нервозности добавилось еще чувство вины. Бен, как и обещал, с каменным лицом молча разглядывал свои руки.

– Джош, тебе не о чем тревожиться. – Герти похлопала его по руке. – Я прилежная христианка и каждую неделю посещаю мессу. Здесь нет злобных духов, ничего такого.

– Понимаю, – кивнул Джош.

– Сообщения возникают быстро, и я могу что-то пропустить. Но в основном усопшие стремятся заверить живых, что у них все хорошо и вы когда-нибудь снова встретитесь. Ведь существование в этом мире – всего лишь крошечный фрагмент нашей истинной жизни.

«Как будто цитата прямиком из „Ясновидения для чайников“».

Джош уже почти не надеялся.

Герти зажгла свечу и прочитала «Отче наш». Тишину нарушало громкое тиканье кухонных часов. Мимо проехала машина. При каждом вдохе у Герти из носа вырывался легкий свист, и Джошу внезапно захотелось рассмеяться (или сбежать). Поймав его взгляд, Бен выдавил улыбку.

Герти вдруг наклонила голову и вроде как уставилась в пол.

– Ты потерял жену, – выдохнула она – и желание смеяться исчезло. – Верно? – уточнила Герти. – Просто скажи «да» или «нет».

– Да.

– Сочувствую, мой дорогой.

Медиум снова закрыла глаза и задышала со свистом. У Джоша в груди бешено колотилось сердце. Неужели Герти сама ничего не слышала? Может, предложить ей салфетку? Как узнала о его жене? По обручальному кольцу на пальце, которое он так и не снял? Или все же искала его в «Гугле»? Сколько вдовцов в Род…

– Ее имя начиналось на «Л». Лори? Не совсем. Лара? Лаура?

Как, черт возьми? Джош прочистил горло. Бен раскрыл глаза чуть шире, чем обычно.

– Лорен, – странным голосом поправил Джош.

– Верно. Ладно, она показывает мне… кровать. Больничная койка. О боже, она была… тяжело больна и часто лежала в больнице.

Джош ничего не сказал. Теперь сердце колотилось о ребра, словно вставшая на дыбы дикая лошадь. Громко тикали часы. Бен застыл неподвижно. Нос Герти свистел.

Ладно, не стоит пока слишком уж ей доверять. Джош молод. Как много тридцатилетних мужчин обращалось к медиуму, чтобы пообщаться с покойным дедушкой? Жена – отличная догадка, а упоминание о серьезной болезни – ставка пятьдесят на пятьдесят.

Но что касается имени…

– Ты был с ней до самого конца. Забрался к ней в постель. Она показывает, как вы двое прижимаетесь друг к другу. Это правда?

– Да, – кивнул он, пытаясь контролировать дыхание. Опять же, какой уважающий себя муж, чья жена доживает свои последние минуты, не ляжет к ней в постель? Жеребец в его груди снова взбрыкнул. Он не хотел вспоминать этот момент. Никогда в жизни.

Герти улыбнулась, по-прежнему не отрывая взгляда от пола. Из ее носа со свистом вырвался воздух. И еще раз.

– Она показывает детей. У вас были дети?

Ага. Значит, медиум просто хорошо умеет угадывать.

– Нет, не было.

– А у нее до тебя?

– Нет.

– Ну, я вижу двоих детей. Девочка – совсем малышка, мальчик постарше. Они… они… метисы? Один из родителей темнокожий?

Черт возьми! Себастьян и Октавия. Джош с трудом кивнул.

– Господи, – выдохнул Бен.

– Она изображает свое имя, потом указывает на девочку. Малышку назвали в ее честь? Но не первым именем. Вторым?

– Да. – Скакун в груди снова встал на дыбы.

– Имя мальчика… начинается на «Т». Тайрон, верно?

– Это его второе имя, – прошептал Джош.

– Она показывает цифру четыре.

Четыре? Ну нет… это ведь не… В голове словно стоял туман.

– Что это значит? День рождения? Четвертый месяц – апрель? Она умерла четвертого числа?

Нет-нет, ничего такого.

– Мальчику четыре года, – отозвался вдруг Бен.

Черт возьми, а ведь верно.

– Мальчик тоже иногда ее видит. И разговаривает с ней. У детей защита слабее, и порой они видят мертвых.

Герти высморкалась, а когда вдохнула снова, свист, слава богу, исчез. Наверное, стоит сосредоточиться. Склонив голову, женщина вновь уставилась в пол.

– Лорен просит передать их матери, что присматривает за ними. Она – старшая сестра? Нет, тетя, сестра их матери. О да, они были близки. Твоя жена очень любила свою сестру.

– Да. – Откуда, черт возьми, Герти это узнала?

– Теперь она показывает цветы. Много цветов. Хочет, чтобы ты взглянул на цветы.

– Хорошо.

– Нет-нет, она упорно демонстрирует цветы. В них есть что-то особенное?

– Я… часто посылал ей цветы, – прошептал Джош.

– Нет, не то. Она настаивает на розах. Что в них такого? Ты знаешь кого-нибудь по имени Роза?

– Роза – ее второе имя.

Господи боже. А еще тот День святого Валентина. Годовщина свадьбы, лепестки роз на кровати… Откуда Герти это знать?

Джош понял, что плачет, лишь когда женщина протянула салфетку. Ему не нравились нахлынувшие чувства – неуверенность, тоска, желание рыдать от горя, поскольку его Лорен действительно ушла. Она в самом деле мертва и находится по ту сторону.

– А что за дерево? Она показывает какое-то особенное дерево. В горшке возле окна.

Кизиловое дерево. Бен, несмотря на каменное лицо, сидел теперь с широко раскрытыми глазами.

– Говорит, что это дерево как-то с ней связано и…

– Хватит! Перестаньте. Я… я… Прошу, не надо, – перебил ее Джош.