Убежище

Тэлбот знал, что она ужасно зла на него из-за Элеонор. Придется ему найти какой-нибудь способ ослабить напряжение. Но в эту минуту перед ним вырисовывались трудности более срочного порядка. Ситуация требовала суровой твердости.

— Хватит этой игры в секретаршу, — прорычал он. — Ты психолог. Твоя работа — выяснить, кто занимается умышленным саботажем на заводе. Что говорит служба безопасности о термальной бомбе?

Она открыто встретила его взгляд.

— Ничего. Любой мог попасть в вестибюль.

— Значит, нам придется взяться с другого конца, — сказал Тэлбот.

Рэнди положила пачку бумаг ему на стол. Он понял, что это документы, не имеющие особой важности.

— Сказать Фрескуре, что ты не придешь? — спросила она.

— Я увижусь с ним, — отрезал он.

Девушка как-то странно посмотрела на него и повернулась, чтобы идти.

— Рэнди.

— Да?

Тэлбот не знал точно, что сказать, но все же решил попробовать достучаться до нее.

— Я по-прежнему хочу разобраться, почему мы не продвигаемся с созданием двигателя. Но теперь это больше, чем просто саботаж. Погиб человек — человек, которого я считал другом, хоть и недостаточно хорошо знал его. Мы должны найти виновного. Это первостепенно. Ты понимаешь?

Ее чудные карие глаза смотрели твердо. Секунду спустя она отвернулась.

— Понимаю.

— Имей это в виду, — бросил он ей вслед и поднялся, чтобы идти повидаться с Фрескурой.

Фред Фрескура оказался крупным мужчиной с большим количеством растительности на лице, чем на голове. Он был почти лыс, но брови и усы густые и черные. Его окружала аура сосредоточенности и детской радости от своей работы. Ни одно из этих впечатлений, решил Тэлбот, не являлось точным.

Изобретатель смял листок с расчетами, когда Тэлбот вошел, и встал из-за стола.

— Рад тебя видеть, — проворчал он. — Мы уж испугались, что ты сгорел заживо в том аду.

— Да, это было похоже на ад, — отозвался Тэлбот. — Но я уцелел.

— Вижу, — сказал Фрескура. — Я хотел зайти к тебе в больницу, но Рэнди меня не пустила. Она три дня дежурила в коридоре перед твоей палатой.

— Она прекрасно заботится обо мне, — признал Тэлбот. Он взглянул на стол и внезапно побледнел.

Фрескура успокаивающе засмеялся.

— Не бойся. Эти капсулы безвредны, или меня бы здесь не было. — Он взял несколько маленьких черных цилиндриков в руку и небрежно побренчал ими. — Я просто пытался воспроизвести картину. Какого размера была термальная капсула, которую ты видел?

Тэлбот с опаской потрогал цилиндры. Они были черные, матовые и загадочно непроницаемые.

— Думаю, такого, — сказал он. — Или такого.

Фрескура отложил пять капсул, а две оставшиеся покатал в руке.

— Боюсь, это мало что дает, — наконец, отозвался он. — Видишь ли, зависит от того, какой толщины была оболочка, а об этом мы можем только догадываться. Скажем, температура была более ста тысяч градусов.

Температура не интересовала Тэлбота. Какая ему разница, сколько градусов его чуть не зажарили живьем.

— Почему мы не используем такой материал как в этих капсулах? — спросил он. — Из него должна получиться хорошая обшивка.

Брови Фрескуры, казалось, сделались еще кустистее.

— Ты всерьез предлагаешь мне начать мои эксперименты с начала? Четыре года назад я сказал тебе, что мы не можем это использовать, а ты сейчас ведешь себя так, будто это что-то новое.

Тэлбот понял, что попал впросак, и пожалел, что не уделил больше времени техническим аспектам. Он старался вникать во все, но неудачи были не так тщательно задокументированы, как победы.

— Это всего лишь мысль, — возразил он в надежде, что его слова сойдут за обычное упрямство. — Может, мы что-то проглядели.

— А может ничего, — прорычал Фрескура. — Самая тонкая оболочка, которую мы можем сделать, продержится при ста тысячах градусов десять минут. Если мы сделаем ее в два дюйма толщиной, она продержится двадцать пять минут четырнадцать секунд. Построенное из этого материала судно, от которого нам был бы какой-то прок, составит четверть мили в диаметре в самой широкой своей секции. Это практично?

— Может, стоило бы поработать над этим еще, — гнул свое Тэлбот, — вдруг появятся какие-то новые идеи. — Слава богу, он не совершил серьезной оплошности — и кое-что узнал, хотя следовало бы узнать это раньше. Термальные бомбы изготавливают на заводе. Он вскинул глаза. — А когда техники пришли в то утро?

— Я это проверил, — сообщил Фрескура, — как и служба безопасности. По меньшей мере, пятьдесят человек попросили прийти раньше начала их смены. Несколько пришли по собственному почину. Но никто из них не приближался к твоему кабинету.

Это озадачивало, но позволяло сделать важный вывод: Солери проработал здесь не один год, и ни разу никто не покушался на его жизнь, пока он не привел его, Тэлбота. Солери ясно дал понять, что Рэнди знала. Но кто еще?