Убежище

Он не стал спорить. В цехе разверзнется ад кромешный, когда оболочка капсул разрушится.

Цех был длинным, но он меньше чем за секунду домчался до здания конторы. Оба строения соединялись между собой, но между ними был массивный брандмауэр. Тэлбот порадовался защите стены.

В коридоре рядом с выходом наружу он слишком быстро повернул и влетел в боковой проход. Все из-за проклятой паники, черт бы ее побрал. Колени просто подкосились и, не в состоянии контролировать свои действия, он врезался в стену и упал. Он пытался подняться, когда грянул мощный взрыв.

Раскаленный воздух, словно гигантский кулак, врезался в него и повалил ничком обратно на пол. В цехе сталь и бетон мгновенно расплавились и обратились в пар, но противопожарная стена устояла. Она приняла на себя основной удар, прежде чем рухнула, и включилась спринклерная противопожарная система.

Тэлботу внезапно сделалось ужасно плохо. Реакция была отчасти нервной, отчасти физической. Охранник от входа пробежал мимо в сторону взрыва. Он не заметил Тэлбота, лежащего на полу в боковом коридорчике.

Тэлбот, пошатываясь, поднялся на ноги и вышел наружу. Все еще во власти паники, он побежал.

Когда, в конце концов, он выдохся, и паника и дурнота отступили, Тэлбот перешел на шаг. Дорога шла на подъем, и он оглянулся. Цех представлял собой светящуюся огненную массу раскаленного добела бетона и стали. То там, то тут капсулы, рассчитанные на разные интервалы, взрывались одна за другой, выбрасывая вверх снопы искр. Фрескура мертв.

Привлеченные пожаром и взрывами люди высыпали на улицу. Было темно, и Тэлбот порадовался, что не видит их лиц. Он старался не привлекать к себе внимания. Когда проходил мимо группы людей под уличным фонарем, какой-то маленький мальчик уставился на него, разинув рот.

— Мама, что это с ним? — взвизгнул он, показывая на его лицо.

Женщина тоже посмотрела.

— Шш, — сказала она, дернув сынишку за руку. — Ты же знаешь, нехорошо показывать пальцем.

— Но что с ним такое? — не унимался малыш.

Тэлбот поспешил уйти. Одежда его была в беспорядке, но не обгорела. Он чувствовал головокружение, слабость в ногах. Ничего удивительного, что ребенок перепугался.

Он сделал все, что мог. Он изо всех сил пытался спасти Фрескуру от неуместного чувства вины. Теперь — домой, к Рэнди, хоть и не таким он представлял свое возвращение.

Тэлбот уже приближался к дому, когда поймал свое отражение в витрине магазина. Он прошел мимо, потом вернулся и присмотрелся повнимательнее. В конце концов отвел взгляд, когда душу захлестнул неподдельный ужас. Глаза казались пустыми и бесцветными. Щеки ввалились. Его лицо находилось Между.

Потрясение и страх подорвали силу его эмпатии. Ему удалось преодолеть различия между собой и Солери в первую очередь потому, что они были во многом схожи. Но Фрескура оказался другим, непостижимым. Тэлбот никогда бы не сумел понять Фрескуру.

Он уловил последние крупицы сознания ученого, и именно тот предсмертный ужас повалил его на пол за мгновение до взрыва. Скрытые силы разума всегда старались поставить его на место другого человека. В минуты наивысшего душевного напряжения эта сила становилась намного крепче. Но ей не удалось одолеть пропасть между ним и изобретателем.

Что она сделала, так это вытеснила остатки власти, которую личность Солери все еще имела над ним. Он больше не Солери. Но пока еще и не Тэлбот. Он только на пути к себе.

И лицо его находится Между — видимое указание на то, чем он становится. Теперь он уже не может надеяться сойти за Солери, а это означает, что Рэнди навсегда потеряна для него.

Он повернулся и пошел прочь от апартаментов Солери. Невеселые мысли тяжело ворочались в голове. Он все шел и шел, пока тело не взбунтовалось.

Тэлбот огляделся. Его блуждания не были беспорядочными. Ноги сами привели его к старой квартире. Он стоял перед домом, где жил как Хэл Тэлбот. Он устало поднялся на два лестничных пролета и вошел к себе, отперев дверь ключом, который постоянно носил с собой.

Обессиленный, он повалился на кровать и заснул, уже будучи Тэлботом.

VIII

Утром он не стал бриться, не хотел смотреть в зеркало. Поел, еще поспал, потом слушал новости.

Диктор объявил, что Солери и Фрескура погибли. Видели, как Солери вошел в здание завода, но так и не вышел. Смерть Фрескуры установить оказалось труднее. Он ушел еще днем, но имелись вполне определенные указания на то, что ученый вернулся в главный цех. Административное здание разрушено не было, но сильнейший пожар в прилегающем цехе вызвал значительные повреждения. Были найдены записи, что Фрескура планировал заключительный эксперимент. Он сознавал опасность, поэтому решил провести его ночью в цехе. Какая-то неожиданная случайность, очевидно, привела к трагедии.

Утрата здания и оборудования частично покрывалась страховкой. Компания поспешила заверить публику, что обладает достаточными резервами, которые позволят ей пережить удар по ее финансовой стабильности.