Убежище в горах

— Натаниэль всегда повторял Хаксли слова о том, что не все хотят его заполучить. Чудесным образом они помогали моему сыну. Они заставляли его задуматься о многом. Ему нужна постоянная терапия. Если ты хочешь ему помочь, то попробуй убедить его вернуться к лечению.

Я закончил пить свой кофе и кивнул вместо ответа, стараясь понять, зачем и почему я во все это ввязываюсь. Я думал о том, стоит ли мне еще кому-то сообщать о Хаксли, живущем в хижине, которая даже не принадлежит ему. Аннет вырвала меня из круговорота моих мыслей.

— Он хороший парень, Аспен. Он может совладать с реальностью и жить нормальной жизнью большую часть времени. Сейчас разум моего сына пошатнулся и, возможно, гораздо сильнее, чем раньше, но поверь, в нем есть и чувственная сторона. Натаниэль рассмотрел в нем и всячески лелеял. У них был очень крепкий брак, несмотря на болезнь моего сына. Натаниэль выдерживал все выпады Хаксли, практически не придавая им внимания. Просто ужасно, что его больше нет.

После слов о покойном супруге Хаксли и их крепкой семье, во мне пробудились странные чувства. Аннет настолько восторженно и ярко описывала покойного и его отношение к ее сыну, что я начал сомневаться, в состоянии ли я, довольно невзрачный и поверхностный, сравниться с ним. Честно говоря, я вообще не понимал, почему мое сознание проводит какие-то параллели между мной и бывшим любовником Хаксли. Мое подсознание говорило о том, что я бы хотел заменить для Хаксли Натаниэля. И это было похоже на ревность.

Я раз за разом обмозговывал тот факт, что я сорвался в Крикстоун, чтобы пообщаться с его матерью, но настойчиво не готов сдавать его властям. Исходя из рассказов Аннет и из того, что за наши немногочисленные встречи с Хаксли я так и не нашел с ним общего языка, все что я напридумывал себе в голове казалось мне все менее осуществимым.

У меня еще была возможность отступить от задуманного, но меня не отпускало желание ще раз увидеться с Хаксли. Я должен был попытаться.

— Я буду держать вас в курсе, миссис Демпси.

Она дотронулась до моей руки и улыбнулась.

— Если ты решишь, что это слишком тяжело для тебя или то, что твой план не сработает, как ты планируешь, пожалуйста, не стесняйся сказать мне об этом. Конечно, я бы хотела, чтобы все было, как можно менее болезненно для моего мальчика, но если суждено будет подключить к этому полицию, значит, так и должно было быть.

— Хорошо, миссис Демпси... Как вы считаете, он должен знать о том, что я общался с вами?

Она задумчиво отпила из своей чашки и аккуратно вытерла губы салфеткой.

— Пожалуй, я позволю решать это тебе.

Когда наш разговор был окончен, я помог Аннет убрать кофейные чашки в раковину. Когда мы вернулись в коридор, я не мог не обратить внимания на картины в рамах, украшающие стены. Большинство из них были написаны акварелью в жанре натюрмортов и пейзажей. В двух последних рамках, ближе к выходу, красовались фотографии. На обоих снимках были Натаниэль и Хаксли в день свадьбы.

Улыбающееся лицо Хаксли говорило о нем, как о нормальном и счастливом парне, а не о том человеке, с которым мне пришлось столкнуться. Сам не зная почему, я остановился у этих фотографий, пристально вглядываясь в них. Рука Аннет, коснувшаяся меня, вернула меня в реальность.

— Мой мальчик — не монстр.

Я оторвал свой взгляд от счастливой пары и посмотрел на миссис Демпси

— Я знаю это и очень надеюсь, что смогу ему помочь.

Прошло еще пару дней, прежде чем Тигра освободили от исполнения обязанностей в суде присяжных, и мы могли вернуться к работе. Мы провели еще один мучительно долгий день в пути, болтая обо всем, что интересовало Тигра. Я всячески пытался обходить его вопросы, которые касались моего опыта участия в судебном процессе.

Глава 10

Хаксли

Июльское тепло сводило необходимость в открытом огне на нет. Я решил использовать генератор, чтобы подпитывать плиту и готовить на ней вместо того, чтобы дать температуре в хижине подняться до максимума.

В то время, когда на сковороде обжаривалась свежепойманная форель, раздался стук в дверь, и я подпрыгнул от неожиданности. Прошло уже несколько недель с того момента, как я сталкивался с Аспеном. Глубоко в моем сознании прочно засела мысль, что наступит тот день, когда он заявится сюда снова и, скорее всего, не один.

Я почти был уверен, что за стуком последует крик. В ожидании выкриков «открывайте» и «вы окружены» я уже почти слышал их своими ушами. Но это так и не произошло. За очередным стуком в дверь последовал довольно нерешительный и мягкий вопрос.

— Хаксли? Это Аспен. Ты дома?

Мое сердцебиение мгновенно участилось. Смесь страха и возбуждения не давала мне рассуждать здраво. Застыв и не понимая, как действовать дальше, я стоял спиной к плите и блуждал взглядом по своему жилищу. Стук в дверь повторился.

— Хаксли, я пришел один. Я очень надеялся, что мы сможем с тобой поговорить. Я принес немного еды.