Убийство Короля Нага

Если бы сегодня все прошло как обычно, когда Киллот приходил, они бы провели пару часов, болтая о жизни в целом, пока он бы жеманно искал ответы на вопросы, касающиеся Саланки: что ей нравится, что нет, что заставляет ее улыбаться.

Но когда Киллот вскочил рядом с ней, он приостановился. Его ониксово-карие глаза расширились.

— Что это, Банни?

— Что? — Она нахмурилась. Он был единственным человеком, кроме Саланки и Тиеро, которому она позволяла так себя называть. В отличие от них, он использовал это слово только как ласкательное.

Он поднял палец, слегка прищурившись, изучая ее.

— Произошло нечто важное. Ты… стала ярче.

Она чуть не рассмеялась.

— Ярче?

Он кивнул.

— Ты кого-то встретила? — Он нахмурил свои прямые черные брови. — В кого ты влюбилась, Банни? Тебе нужно, чтобы я про него поискал? Я могу выведать все его секреты и оценить его так, как ты захочешь.

На этот раз она рассмеялась. И это было приятно. Затем она покачала головой и перекинула ноги через край крыльца.

— Нет. Я не думаю, что это что-то.

— Но что-то произошло. — Он понюхал воздух. — Пахнет ягодами колберн.

Неужели это то, что было в пузырьке? Она слегка нахмурилась, обдумывая, что еще сказать.

— Ты много знаешь о Запретных Искусствах?

— Они запрещены. Поэтому я никогда их не практиковал, но кое-что о них знаю. Убийцам полезно знать о таких вещах. Почему?

— Как ты относишься к людям, которые их практикуют?

— Это зависит от того, что именно они делают. Иногда боль и страдания, которые они требуют, достаются только заклинателю. В других случаях они гораздо шире. Но их собирают и убирают, потому что риск слишком велик. — В его голосе прозвучало беспокойство. — Ты пробовала, Рея?

Она пожевала губу.

— Скажем так, сегодня мы с друзьями решили попытаться найти источник или решение проблемы, которая вызвала эту чуму. — Затем она вкратце рассказала о случившемся, не упоминая ни Саланку, ни Тиеро, хотя знала, что он наверняка уже догадался об этом.

Выражение лица Киллота стало более похожим на мягкое веселье, когда она заключила.

— А. Я понимаю. Все не так плохо, как я мог опасаться. Жаль, что я не знал, что вы трое собираетесь это сделать. Я мог бы найти еще одного Нейеба, который помог бы мне, и тогда бы все получилось. Тот, кто придумал этот план, на самом деле был весьма умен, хотя в нем и есть определенный риск. Ты уверена, что ничего не можете проверить?

— Ничего, что я могу проверить. — Она продолжала беспокоиться о своей нижней губе.

— Тебе действительно нравится этот Цикори.

Жар поднялся по позвоночнику и прилил к щекам.

— Это неважно. Он кажется милым. И расстроенным. А никто не заслуживает того, чтобы его уничтожали наги.

— Хм… — Он перевел взгляд на горизонт, проглядывающий сквозь ветви. Серебристая полулуна все еще была высоко в небе, ночь еще не закончилась. — Понятно. Как ни странно, я рад, что ты нашла кого-то, Рея. Я бы хотел, чтобы ты была счастлива. Счастливее меня, если это возможно.

— Возможно, он даже не настоящий. Давай не будем забегать вперед.

— Тем не менее, он сделал тебя счастливой на какое-то время. Похоже, это хорошее начало. Если ты узнаешь больше и тебе понадобится моя помощь, скажи мне. Ты и так сделал для нас с Саланкой более чем достаточно. Может быть, я смогу найти для вас информацию о нагах. Возможно, это даст какие-то подсказки, которые приведут нас к месту, где мы сможем проверить ситуацию настолько, чтобы двигаться дальше.

Она вцепилась пальцами в ладони, напряжение в ней нарастало.

— Могу я спросить тебя кое о чем?

— О чем хочешь.

— Ты можешь заглянуть в мои мысли и проверить, реален ли он?

Киллот заколебался, потом слегка улыбнулся.

— Я могу попробовать. — Он протянул руки и поднял их к ее лицу, обратив ладони к ней. В основании его ладоней и запястий выделялись элмисы — темные чувствительные пятна, похожие на густые веснушки, позволявшие ему читать мысли и ощущать их. — Подумай об этом Цикори.

Это не потребовало от него никакого внимания. Перед глазами снова возникло лицо Цикори, яркое и живое. Эти великолепные выразительные темно-зеленые глаза. Его добрый голос. То, как он изучал ее. На ее губах заиграла улыбка. О, если бы он мог быть настоящим, — она прикусила язык.

Киллот отступил назад. Его брови остались изборожденными, а глаза стали немного печальнее.

— Я не могу сказать, Рея, — тихо произнес он. — Прости. Это не моя компетенция. Он определенно… яркий. Твое восприятие его ясно.

— Это что-то значит, не так ли? — Надежда и страх зашевелились в ее нутре.

— Если он действительно находится в другом мире, отделенном от нашего, а не в одном из миров, куда мы должны попасть, то найти его будет непросто. Сложно найти даже его нить. Но если он — твое творение, то и он будет похож на него, потому что у тебя такое ясное воображение. Я никогда не знал никого, кто мог бы делать наброски и рисовать с таким реализмом, используя только внутренние ориентиры. Твоя память на образы и способность видеть закономерности просто поразительны.

Она покачала головой, на глаза навернулись слезы.