Убийство на Рождество. Для убийства есть мотив

Мордекай Тремейн перевел взгляд на упомянутую обувь, валявшуюся как попало там, где ее небрежно бросили, – посреди деревянного пола в сарае. Это были просторные сомерсетские башмаки на ремешках и деревянных подошвах. Тремейн наклонился, чтобы рассмотреть их.

– Лучше обуви для того, чтобы весной и осенью работать в саду, и придумать невозможно, – произнес он.

Обведя беспечным взглядом сарай, Мордекай постарался спрятать улыбку. Оставалось лишь надеяться, что Пол гораздо бережнее, чем с садовым инвентарем, обращается со своими медицинскими инструментами, когда его вызывают на консультацию в больницу на окраине Кингсхэмптона. Грабли, вилы, лопаты, садовые совки разных размеров были кучей свалены в одном углу, а в другом собирало пыль и паутину покосившееся нагромождение цветочных горшков и леек. Повсюду валялись деревянные ящики для рассады.

Посмотрев в полуоткрытое окно, Тремейн заметил, как Джин с сумкой в руке выходит из дома и шагает к калитке, явно направляясь за покупками в деревню.

– Вон ваш полтергейст, Пол, – сказал он. – Наверное, Джин поставила их на место.

– Вероятно, – жизнерадостно откликнулся Расселл. – Но я предпочел бы считать, что это был все-таки полтергейст. Вот это алиби так алиби! И незачем объяснять, почему я вечно устраиваю беспорядок и что-нибудь теряю!

Он занялся ближайшей цветочной клумбой: принялся рыхлить почву и полоть сорняки с быстротой и точностью хирурга, обходя высокие люпины и львиный зев.

– Ну как, версии уже есть? – спросил Пол, оглядываясь через плечо.

– Десятки, – ответил Тремейн. – И все никуда не годятся. Я тут размышлял о Воэне.

– О Воэне? – Расселл вскинул голову. – В каком смысле?

– Да пока ни в каком. Они с Лидией Дэр были, видимо, близкими друзьями.

– Полагаю, то же самое можно сказать почти обо всех нас. Раньше мы были веселой и дружной маленькой компанией.

Неужели ему почудилась нотка неискренности в словах доктора, какой-то оттенок фальши? Тремейн не мог дать определенного ответа, вспомнив страсти, которые он мельком видел вчера вечером. Наверное, Пол проявил осторожность в словах из преданности друзьям и нежелания признавать, что и в этом райском саду водятся змеи.

– Пожалуй, – произнес Тремейн. – Как вы думаете, можно сказать, что его… ну, допустим, встревожило известие о помолвке Лидии?

– Нет, что вы! Воэн был рад, как и все мы.

– Ее жених, Джералд Фаррант, виделся с Воэном?

– Да, несколько раз. А что? – Пол Расселл оторвался от прополки, выпрямился и уставился на Тремейна озадаченно и с сомнением. – Уж не хотите ли вы сказать, что ваш подозреваемый – Воэн?

В последнее слово он вложил все свое недоверие, будто это предположение казалось ему совершенно немыслимым.

– Я и не говорил, что кого-то подозреваю, – возразил Мордекай Тремейн. – Просто задаю вопросы на случай, если ответы на какие-нибудь из них будут полезными. – И он сменил тему, не дожидаясь дальнейших расспросов: – Пол, я не прочь познакомиться с Филиппом Хэммондом. Когда может представиться случай?

– Это легко устроить. Сегодня репетиция. Почему бы вам не побывать на ней? Там вы и увидитесь со всеми, в том числе и с Филиппом. По крайней мере, если он придет. Репетиции он порой пропускает. Это не всегда удобно, но дела часто удерживают его в Лондоне. Обычно Филипп звонит Карен днем и сообщает, если не сможет вырваться.

Продолжая разговор, они зашагали рядом по садовой дорожке. Доктор, похоже, забыл о своих намерениях разделаться с сорняками на цветочных клумбах.

– Как дела с постановкой? – поинтересовался Тремейн. – Пока вас все устраивает? «Для убийства есть мотив» – не припоминаю пьесу с таким названием… Это не ее, случайно, ставили в Уэст-Энде?

– Честно говоря, не знаю. Воэн, наверное, расскажет вам о пьесе больше, чем я.

– Воэн? Он тоже играет в ней?

– Да, причем хорошо. За эту постановку мы взялись по его предложению. Он подумал, что было бы неплохо организовать что-нибудь по этой части в пользу сиротского приюта, и мы согласились. И сам где-то раздобыл пьесу. Мы выбрали комитет, распределили роли – так все и началось.

Они уже дошли до конца дорожки, находились в нескольких ярдах от шоссе и собирались двинуться обратно, как вдруг раздался голос:

– Доброе утро, Пол!

Доктор обернулся:

– О, приветствую, Эдит! Доброе утро.

Эдит Лоррингтон одарила Мордекая Тремейна улыбкой и дружеским кивком, и тот улыбнулся ей в ответ.

– Доброе утро, мисс Лоррингтон. Вижу, вы решили выйти и порадоваться солнышку.

– Да, красота какая, верно? А я как раз собиралась выяснить, дома ли Сандра. Я только что дочитала роман, который ей наверняка понравится. Я беру книги у своих друзей в Кингсхэмптоне. У них книжный магазин, и они всегда извещают меня, когда к ним поступает что-нибудь интересное.

Мордекай Тремейн задумался, что подразумевала Эдит Лоррингтон под «чем-нибудь интересным». У него сложилось впечатление, что круг ее чтения весьма узок.

– Как вам спалось прошлой ночью? – спросил Расселл.