Убийство на Рождество. Для убийства есть мотив

В тумане замешательства, окутавшем мозг Мордекая Тремейна, призрак догадки казался слабым огоньком, мерцающим вдали. Тремейн двинулся к нему ощупью сквозь густые тучи. Мерцание усиливалось. Вскоре призрак обрел определенность, ослепительно вспыхнул, разгоняя туман, а тем временем сам Тремейн изумлялся, не понимая, как мог долго не замечать очевидного… и горько досадовал на себя – за то, что не успел увидеть этот огонек и спасти Эдит Лоррингтон.

– Болван! – выпалил он и застонал. – Безмозглый слепой болван!

– Это вы о чем? – поинтересовался инспектор.

Тремейн не ответил.

– Я должен был спасти ее, – заявил он. – Должен был догадаться!

Инспектор взглянул на него так, словно собирался что-то сказать ему, но вместо этого обратился к Полу Расселлу:

– Вы пробыли здесь весь вечер, доктор?

– Да, – кивнул Пол.

Известие детектива ошеломило его. Единственное слово он произнес машинально. Бойс, видимо, удовлетворился ответом.

– Я подумал, что вы могли бы что-нибудь сообщить мне, Мордекай, – проговорил инспектор. – Вероятно, утром, – многозначительно добавил он. – В таком случае до встречи. Всем доброй ночи.

Дверь за инспектором закрылась, а Тремейн по-прежнему стоял в холле. По его лицу было ясно: он настолько погружен в свои мысли, что не замечает ничего вокруг. Остальные не сводили с него глаз. Ужас принесенной Джонатаном Бойсом вести до всех только начинал доходить. Они лишь теперь понемногу осознавали, что это означает. Перепуганные взгляды устремились на Мордекая Тремейна, от него словно ждали указаний.

– Бедная Эдит, – наконец пробормотала Джин, – бедная Эдит…

Услышав ее дрожащий, пронзительный голос, Сандра Борн резко обернулась к ней.

– Не могу поверить, – призналась она. – Сначала Лидия, потом Филипп, и вот теперь Эдит. Что это значит? Что происходит с нами?

Мордекай Тремейн сделал глубокий вдох и обратился к Расселлу:

– Мне необходимо отлучиться, Пол.

Тот вздрогнул:

– В столь поздний час?

– Вы шутите, Мордекай? – вмешалась Джин. – Ведь вы же все равно… нет ничего, что вы могли бы…

– Есть, – возразил он. – Есть. – И добавил: – Не ждите меня, Джин. Я не знаю, сколько буду отсутствовать.

Прежде чем они разгадали намерения Тремейна и хотя бы попытались переубедить его, он ушел. Все молча уставились на дверь, которая захлопнулась за ним.

Быстро и решительно Мордекай Тремейн шагал по темной дороге в сторону деревни. У поворота к роще он помедлил, но всего на мгновение, затем двинулся дальше так же целеустремленно, как прежде. Пройдя через рощу, он вышел бы к дому Мартина Воэна несколькими минутами раньше, но ему не хватило духу пробираться в темноте там, где свершилось убийство. Его черная тень до сих пор витала над рощей.

Тремейн все еще пытался преодолеть шок, вызванный известием о смерти Эдит Лоррингтон. Третье убийство, как и следовало ожидать, принесло с собой настоятельную необходимость в срочном расследовании. Завтра о Далмеринге заговорит вся страна. Случившееся в деревне попадет под слепящие лучи прожекторов огласки. Для полиции это будет означать насмешки, обвинения, резкую критику.

Никто не знал об этом лучше, чем Джонатан Бойс. Этим и объяснялось его поведение в «Стране роз». Задыхаясь от быстрой ходьбы, Тремейн понимал: если он хочет помочь другу, надо сделать это немедленно.

На первый его звонок в дверь «Хоум-лоджа» никто не отозвался. Тремейн позвонил снова. Ответа не было. Он положил палец на кнопку звонка, нажал и не отпускал. И услышал, как за дверью по дому разносится пронзительная трель. Наверху распахнулось окно. Запрокинув голову, Тремейн увидел, как в окно высунулся кто-то из обитателей дома.

– Кого там принесло? – раздался раздраженный голос.

Он принадлежал самому Воэну – ошибки быть не могло, Тремейн сразу узнал его. Голос был хриплым и угрожающим. Тремейн отступил от двери.

– Это Тремейн, – сообщил он.

Воэн негромко чертыхнулся.

– Какого дьявола вам надо?

– Поговорить с вами. Это важно.

Рослая фигура Воэна еще секунду медлила в оконном проеме. Казалось, он уже готов захлопнуть окно, не ответив. Внезапно Воэн буркнул:

– Ждите там, я спущусь.

Вскоре он, в халате, отпер дверь и провел посетителя в дом. Толкнув дверь комнаты по соседству с холлом, включил свет. Пока Воэн задергивал плотные шторы, Тремейн с любопытством огляделся. Судя по забитым книгами полкам, письменному столу и лампе на нем, которую держала в руках резная статуэтка в египетском стиле, комната служила Воэну кабинетом. Фигура с лампой на столе, несколько бронзовых статуэток и репродукции образцов древней керамики свидетельствовали об увлечении хозяина археологией. Многочисленные снимки на стенах демонстрировали процесс раскопок на разных стадиях и в разных местах; некоторые фотографии были подписаны, словно имели для владельца особое значение.

– Простите, что разбудил, – начал Тремейн. – Я думал, Бленкинсон еще не спит.

– Он в отъезде. – Воэн ничуть не смягчился. – В Мирхеме. Его сестра больна. Я отослал его сегодня днем. Это с ним вы хотели увидеться?

– Нет, я пришел к вам.

Воэн выдвинул большое кожаное кресло и жестом предложил Тремейну сесть.