Убийство в лабиринте

Он сменил обтрепанное платье на просторный халат из коричневой ткани; его седая голова осталась непокрытой. В руке он держал чайник, от которого поднимался пар.

Судья Ди поспешно встал и низко поклонился. Старец кивнул и присел на вторую скамеечку, спиной к окну. После недолгого колебания судья тоже сел.

Лицо старика было сморщенным, как кожура высохшего дикого яблока, но губы были цвета яркой киновари. Когда, заваривая чай, хозяин склонил голову, длинные белые брови, словно занавески, заслонили его глаза, и судье не удавалось даже их рассмотреть.

Судья почтительно ждал, пока старец заговорит первым.

Закрыв заварочный чайник крышкой, хозяин сложил руки в рукавах халата и прямо посмотрел на судью. Из-под густых бровей сверкнули зоркие, как у сокола, очи.

Низким, торжественным голосом он произнес:

— Простите старика за недостаток гостеприимства. Люди ко мне редко заходят.

Пока он это говорил, судья отметил, что у него ровные зубы жемчужно-белого цвета. Он ответил:

— Прошу извинить меня за столь внезапный визит. И мою…

— А, значит, вы — Ю! — прервал его старик. — Вы принадлежите к знаменитому роду Ю!

— Нет, — поспешил поправить его судья, — мое родовое имя — Ди. Я…

— Да, да, — пробурчал хозяин, — давненько я не видел своего старого друга Ю. Кажется, прошло уже восемь лет после его кончины. Или девять?

Судья решил, что, очевидно, старик впал в детство. Но поскольку ошибка хозяина позволяла ему прямо перейти к цели своего визита, он не стал пытаться его поправлять.

Старик разлил чай.

— Да, — задумчиво продолжал он, — целеустремленным человеком был губернатор Ю. А когда-то, лет семьдесят назад мы вместе учились в столице. Да, он был человеком необычайно целеустремленным и строил свои планы на много лет вперед. Он намеревался уничтожить все зло, собирался провести реформу империи…

Голос старика задрожал. Он несколько раз кивнул и отпил глоток чая.

Судья робко сказал:

— Меня очень интересует жизнь губернатора Ю здесь, в Ланьфане.

Казалось, что хозяин его не слышит. Он продолжал медленно пить чай.

Судья также поднес чашку к губам. После первого же глотка он понял, что никогда раньше не пробовал более вкусного чая. Казалось, что его густой аромат пропитывает все тело.

Вдруг хозяин сказал:

— Вода для заварки была взята из ручья, который струится среди скал. Вчера вечером я поместил чайные листья в бутон хризантемы. Я достал их оттуда сегодня утром, когда цветок распустился. Эти листья наполнены благоуханием утренней росы.

Потом, все тем же тоном, он продолжал:

— Ю начал свою чиновничью карьеру, а я отправился бродить по империи. Он стал правителем округа, потом — губернатором. Его имя громко звенело в мраморных залах Императорского дворца. Он преследовал людей порочных, но защищал и поддерживал людей добрых, и много сделал для преобразования империи. Потом однажды, осуществив почти все свои замыслы, он вдруг обнаружил, что ему не удалось преобразовать собственного сына.

Он отказался от всех высоких должностей и прибыл сюда, чтобы вести здесь уединенную жизнь, возделывая свои поля и свой сад. И тогда, по прошествии более пятидесяти лет, мы снова встретились. Разными путями мы пришли к одной цели.

Вдруг старик захихикал, как ребенок, и добавил:

— Единственное различие состоит в том, что один путь был долгим и тернистым, а другой — коротким и прямым!

Тут хозяин замолчал. Судья терзался сомнениями, следует ли попросить пояснить последние слова. Но прежде, чем он успел что-либо произнести, старик продолжил:

— Незадолго до того, как он скончался, мы обсуждали с ним именно этот вопрос. Тогда он и написал эти строки, которые висят на стене. Подойдите и полюбуйтесь его каллиграфией!

Судья Ди послушно поднялся и направился рассматривать бумажные свитки на стене. Под стихотворными строками имелась подпись:

«Начертано Ю Шоуцзянем из «Обители спокойствия».

Теперь судья был твердо уверен, что завещание, которое они обнаружили в свитке госпожи Ю, было подделкой. Подпись под мнимым завещанием была похожа, но явно сделана другой рукой. Судья Ди медленно погладил бороду. Наконец ему многое стало ясно.

Вернувшись на прежнее место, судья сказал:

— Если это не будет слишком непочтительным, я хотел бы заметить, что каллиграфия губернатора Ю великолепна, но ваша, господин, еще более совершенна. Эта надпись на воротах лабиринта потрясла меня…

Казалось, что старик его не слушает. Он перебил судью словами:

— Губернатор поставил перед собой столько задач, что даже всей жизни ему не хватило, чтобы реализовать их. Даже после того, как он поселился здесь, он не мог остановиться. Некоторые из его замыслов по восстановлению справедливости не могли принести плоды раньше, чем по прошествии многих лет, когда он сам уже будет мертв. Из-за желания пребывать в одиночестве он построил этот удивительный лабиринт. Как будто он мог остаться один при всех этих заговорах и интригах, которые кружили вокруг него, как назойливые осы!

Старик покачал головой и налил себе еще чашку чая.

Судья Ди спросил:

— Ау губернатора здесь было много друзей?