Убийство в лабиринте

— Скоро ты поймешь, Ульджинь, что этот допрос — детская игра. Я только хотел, чтобы ты подтвердил то, что сказал мне твой китайский сообщник, когда он донес мне на тебя и твоих соплеменников и выдал весь заговор.

Нечеловеческим усилием уйгур вырвал одну из своих рук из-под ноги стражника. Приподнявшись на локте, он прокричал:

— Не пытайся запутать меня подлой ложью, чиновный пес!

— Ну что же, — холодно заметил судья, — конечно же китайцы намного умнее, чем вы, глупые варвары. Он сделал вид, что на твоей стороне, а когда пробил час, сообщил обо всем властям. Скоро в награду за ценную информацию правительство предоставит ему теплое местечко. Разве ты не видишь, как одурачили тебя и твоего невежественного хана?

При этих словах судья подал знак Ма Жуну, и в зал ввели Ю Ги.

При виде лежащего на полу уйгура лицо Ю Ги стало пепельного цвета. Он хотел убежать, но Ма Жун железной хваткой удержал его за запястье.

Как только уйгур увидел Ю Ги, он изверг кучу проклятий.

— Ты псиное отродье! — кричал он. — Ты мерзкий предатель! Будь проклят тот день, когда честный уйгур вступил в сделку с такой двуличной китайской дворнягой, как ты!

— Ваша честь, этот человек сумасшедший! — завопил Ю Ги.

Судья Ди не обратил на этот крик ни малейшего внимания и спокойно обратился к уйгуру:

— Кто твои сообщники в доме этого человека?

Ульджинь назвал имена двух уйгурских воинов, нанятых Ю Ги якобы в качестве мастеров фехтования. Потом он вскричал:

— Но позвольте сказать мне, что есть и другие китайские предатели! Эта псиная башка — Ю — мог обдурить меня, но я заверяю вас, что другие китайские твари за деньги были готовы сделать все, что потребуется!

После этого он назвал имена трех китайских лавочников и четырех солдат.

Дао Гань тщательно записал эти имена.

Судья Ди подозвал к себе Цзяо Тая и шепотом произнес:

— Немедленно отправляйся и арестуй этих четырех солдат. Потом с десятником Лином и двадцатью стражниками идите в особняк Ю Ги и арестуйте там двух уйгуров. Затем займетесь тремя китайскими лавочниками. И наконец, арестуйте в Северном ряду Охотника и его сообщников.

Как только Цзяо Тай удалился, судья Ди сказал Ульджиню:

— Я всегда стремлюсь к справедливости, Ульджинь, я не буду настаивать, чтобы китаец получил награду за то, что выдал тебя и рассказал о твоем преступном замысле. Если ты хочешь, чтобы этот человек по имени Ю Ги понес наказания за свои предательские деяния, то лучше расскажи суду, как был убит судья Бань.

Глаза уйгура злобно засверкали.

— Вот и моя месть! — воскликнул он. — Слушайте же, чиновные лица! Четыре года назад этот человек по имени Ю Ги дал мне десять серебряных слитков. Он велел мне пойти в судебную управу и сообщить новому судье, что в ту самую ночь он, Ю Ги, будет тайно встречаться близ переправы с представителем уйгурского хана. Судья Бань отправился туда в сопровождении одного помощника. Этого помощника я оглушил, как только мы оказались за городской стеной. Затем я перерезал судье горло и оттащил его тело на берег реки.

Ульджинь сплюнул в сторону Ю Ги.

— Как теперь насчет твоего вознаграждения, пес? — крикнул он.

Судья Ди подал знак старшему писцу. Тот громко зачитал запись слов уйгура. Ульджинь признал, что это точное воспроизведение его признания. Уйгуру передали документ, и он сделал на нем отпечаток своего большого пальца.

Тогда судья Ди сказал:

— Ты, Ульджинь, являешься уйгурским князем, и твое подстрекательство к мятежу касается внешних дел нашей империи. Мне неизвестно, насколько сильно твой хан и вожди других племен вовлечены в этот предполагаемый мятеж. В мою компетенцию не входит выдвигать против тебя обвинения. Тебя немедленно препроводят в столицу. Там твоим преступлением будет заниматься Ведомство по делам варваров.

Он подал знак Фану. Князя Ульджиня положили на носилки и унесли в тюрьму.

— Подведите сюда преступника Ю Ги! — приказал судья Ди.

Когда Ю Ги заставили опуститься на колени перед судейским столом, судья Ди строго сказал:

— Ты, Ю Ги, обвиняешься в государственной измене. За это преступление законом предписывается ужасное наказание. Но, возможно, славное имя твоего покойного отца и мое ходатайство помогут несколько смягчить ту чудовищную участь, которая тебя ожидает. Поэтому я советую тебе сейчас же признаться и рассказать мне все.

Ю Ги ничего не ответил. Голова его поникла, и он тяжело дышал. Судья Ди подал начальнику стражи знак отпустить его.

Наконец Ю Ги поднял взор. Бесстрастным голосом, совсем иным, чем его обычная бодрая манера разговора, он сказал: