Убийство в новогоднюю ночь

– Наверное, чувства, – пожала плечами женщина, – не зря в народе говорят, что любовь зла.

– Что же их в таком случае разъединило?

– Опять же, наверное, чувства, которые изменились. А скорее всего, у Марго просто открылись глаза.

– На что?!

– На то, что Захар человек не семейный.

– Не семейный?

– Ну да, семья как таковая его никогда не интересовала. Захар был не против того, чтобы в его доме жила женщина. Но вить гнездышко и заводить детишек он никогда не хотел. Именно поэтому от него и ушла его первая жена. Думаю, и Марго по этой же причине сбежала. Если хотите, можете спросить у нее сами.

– Как это? – удивилась сыщица.

– Очень просто, – усмехнулась Лопнина, – она оставляла мне свой телефон и адрес. Сейчас достану свой талмуд, полистаю и найду вам и то и то.

– Я была бы вам очень признательна, – искренне проговорила Андриана Карлсоновна.

– Тогда сидите тут! – велела хозяйка квартиры. – И не трогайтесь с места.

– Я и не собираюсь, – улыбнулась сыщица.

– То-то же, – сказала Лина Федоровна и с этими словами удалилась из кухни. Ждать Андриане пришлось минут десять, не меньше.

Возвратившись, запыхавшаяся хозяйка протянула сыщице листок бумаги, на котором были нацарапаны номер телефона и адрес бывшей подруги Масальского. Точно оправдываясь за долгое отсутствие, Лопнина проговорила:

– Пришлось на антресоли лезть. Я старые записные книжки и другой хлам туда убрала, чтобы не занимали место, да и глаза зря не мозолили.

– Я так и поняла, – сказала Андриана, – спасибо вам. – А потом, вздохнув, продолжила: – Мне совестно снова приставать к вам, но не сохранился ли у вас и адрес первой жены Захара?

– Точный адрес не сохранился, но она жила в высотном доме на углу улицы Ташкентской, на самом верхнем этаже в первом подъезде. Однако прошло столько времени, что Ксения могла оттуда сто раз переехать. К тому же она, скорее всего, снова вышла замуж.

– А Захар никогда не упоминал Ксению в разговоре с вами?

– Нет, – покачала головой Лопнина.

– Вы, Лина Федоровна, сказали, что Захар не водил к себе шумных компаний, но ведь кто-то же к нему ходил?

– Я знаю только его друга Ивана Александровича Пестимьянова, да и он нечасто к Захару захаживал. Хотя я могла и не знать обо всех его приходах, ведь я живу все-таки над Захаром, вернее, жила, – поправилась женщина, – а не на одной площадке с ним. Кому может быть известно обо всех его посетителях, так это старухе Каварьевской.

– Она живет на одной площадке с Масальским?

– Напротив.

– Я звонила во все квартиры на площадке третьего этажа, но мне никто не открыл.

– И не откроет!

– Почему же? – удивилась Андриана.

– Дело в том, что Валентина Сидоровна Каварьевская имеет уродливую внешность.

Сыщица непонимающе уставилась на нее.

Лопнина вздохнула и стала объяснять:

– В 90-е годы прошлого века НИИ, в котором она работала, закрыли. Валентина пошла работать на рынок, торговала лифчиками, трусами и прочей мелочовкой, но что-то там у нее не заладилось, короче, обнаружилась недостача, хозяин стал требовать деньги, а денег у нее не было. Так вот, хозяин по тем страшным временам оказался на редкость добрым, долг ей простил, только побил слегка, даже не изувечив, и выгнал. Валентина поревела, потом стала искать другую работу, да вы сами, наверное, помните, никакой другой работы не было тогда, помыкалась она, помыкалась. И тут пришла ей в голову дурацкая идея, как разбогатеть. Тогда развелось полно гадалок, магов и прочих шарлатанов. Так Валентина не нашла ничего лучшего, как пополнить их ряды. Купила она карты, самоучитель по Таро и стала гадать глупым бабам, наивным девицам и прочим простакам. Но гадала она весьма своеобразно, – Лопнина усмехнулась.

– Что значит своеобразно? – решила выяснить Андриана.