Шло время. Страсти бурных 1990‑х улеглись. Жизнь в стране налаживалась. Приходила в себя Оптина пустынь. Открыли и осветили Казанский собор. Вознеслась в небо колокольня. Расширился хозяйственный двор. В обители появились тракторы, грузовики и даже краны. Вместо послушников на вахте теперь оберегала монахов охранная фирма.
Заросшие сорняками пустыри сменялись лужайками и дорожками. Разбросанные памятники былого погоста уложились рядками, а могилы трех убиенных монахов стали местом паломничества ехавших из самых дальних уголков молитвенников и поклонников Воинов Христовых. Со временем над могилами выросла часовенка, по-матерински прикрыв их от невзгод и непогоды.
В Оптину ехали поклониться, набраться сил, исцелиться, обрести помощь оптинского старца Амвросия, иеромонаха Василия, иноков Трофима, Ферапонта.
Оптина превратилась в один из самых крупных монастырей. Братия в нем росла и обновлялась. Кто поступал в послушники, кто принимал постриг в монахи, кто в схиму, а кто не выдерживал испытаний на иноческом пути и возвращался в мир.
Первый наместник Оптиной пустыни Евлогий до Кровавой Пасхи уехал во Владимир на епископскую кафедру. Он почил в июне 2020 года. Немного раньше преставился сменивший Евлогия в монастыре архимандрит Венедикт. Это случилось в январе 2018 года.
А отец Илий стал духовником Святейшего Патриарха Кирилла и уехал в Переделкино.
С ним отбыл его келейник монах Рафаил, оставив братии привезенную в монастырь пасеку.
Отец Мелхиседек перебрался на Оптинское подворье в Москве.
Отец Ипатий осел в Греции и ушел в затвор.
Говорят, отца Силуана, Гаджикасимова Олега Юсиф-оглы, за колдовство попросили из монастыря, он где-то принял схиму.
Отец Митрофан, Комачев Александр Владимирович, гроза трудников и эконом монастыря, тоже покинул монастырь.
Отец Досифей, в миру Шемонаев Игорь Геннадьевич, помощник эконома, расстригся. Женился и завел семью.
Сотрудник издательского отдела в Оптиной Суслов Андрей Дмитриевич переехал на подворье в Санкт-Петербург и продолжает заниматься любимым делом.
Врач монастыря Старчак Владимир Викторович в монастыре принял постриг, и его нарекли Киприаном.
Дьякон Лаврентий, в миру Фомин Сергей Иванович, не выдержал испытаний на иноческом пути и повесился.
Жизнь собирала в Оптиной и разбрасывала по православному миру своих птенцов.
Следователь Мортынов тайно приезжал в Оптину и молился, корил себя: «Ведь было ритуальное убийство: Аверин надел шинель, взял обрез, нож, меч и боевую звездочку, нацарапал шестерки, Сатана».
И продолжал тянуть лямку следователя, но не дотянул, однажды на порожках прокуратуры схватился за сердце и упал.
Железная Лариса водила по музею криминалистики экскурсии и, поднимая обрез, рассказывала:
— А знаете, что это за ружье? Оно не выстрелило…
— А если бы выстрелило?..
— Тогда бы было не три убиенных монаха…
Прокурор Полищук разругалась со следователем Мортыновым и прокурором-криминалистом Грищенко и перевелась в Москву.
Начальник милиции Зубов дослужился до полковника, но ордена за «геройский» захват злодея не дождался, его подсидели и выпроводили из милиции, и он, стараясь все-таки ухватить птицу-счастье, полез в депутаты.
За раскрытие убийства монахов из козельских милиционеров никого не поощрили. Все премии, медали и благодарности осели в областном управлении у начальников, которые оказывали козельцам в поимке убийцы методическую помощь. Правда, ни одного документа в деле о методической помощи не нашлось.
Даже раскрывшему преступление капитану из Сосенского по прозвищу Таджик, который на второй день после трагедии составил портрет убийцы, показали кукиш, и он вернулся назад дослуживать в Душанбе.
Судья областного суда Рогчеев ушел в председатели районного суда и избегал дел, связанных с верующими, боясь взять еще один грех на душу.
Практикантка Алена перевелась с последнего курса юридического факультета университета в педагогический институт, решив, что важнее воспитывать детишек, чем пожинать плоды плохого воспитания и сажать в тюрьму.
Понятой абхаз уехал на войну и сложил голову при штурме Дома правительства в Сухуми.
Мать отца Василия Рослякова через шесть лет после гибели сына приняла монашеский постриг под именем Василисы. В сентябре 2020 года ей отметили 100 лет. 22 мая 2022 года она преставилась.
Мать инока Трофима Татарникова через девять лет после гибели сына приняла постриг под имеем Марии.
Про отца инока Ферапонта остается только догадываться.
А по Козельску бродил попрошайка и причитал: «Вот Колька Аверин трех монахов убил и нас водкой угощал!»