Убийство в спальне Дело о дневнике загадочной блондинки. Дело о кричащей женщине

— Приблизительно. Я ездил посмотреть кое-какую недвижимость, а когда возвращался, меня остановил на бульваре этот детектив, и мне кажется, что тот человек у Балларда в доме подавал сигнал где-то около десяти часов вечера.

— Можете ли вы сейчас опознать человека, подававшего сигнал?

— Да, сэр. Это был Перри Мейсон.

— Когда вы в первый раз узнали, кто он такой?

— Он появился у меня дома… у нас как раз полным ходом шла небольшая вечеринка.

— Во сколько это было?

— Поздно ночью.

— И все-таки во сколько?

— О, это было… примерно… не знаю, я совсем не смотрел на часы. Мы отдыхали с друзьями, и…

— Что хотел мистер Мейсон? Что он сказал?

— В основном он хотел выяснить, хорошо ли я разглядел и смогу ли узнать того человека в окне. Я ответил, что человек был такого же телосложения и… А после того как мистер Мейсон уехал от меня, кто-то из гостей, не помню кто, сказал что-то насчет того, что слишком уж он озабочен, смогу ли я того незнакомца снова узнать и… еще кто-то добавил: «А может быть, он озабочен потому, что хочет знать, не подозревает ли его кто-нибудь…» Все засмеялись, но меня вдруг как осенило… я понял, что человеком в окне мог запросто быть мистер Мейсон.

— Вы видели того человека сначала в окне, а потом когда он уходил, верно?

— Да, сэр. И когда он уходил, я разглядел его лучше.

— Видели, как он вышел, сел в машину и уехал?

— Да, сэр.

— Кто был этот человек?

— Сейчас я могу утверждать, что это был Перри Мейсон.

— Называя это имя, вы имеете в виду свидетеля, сидящего от вас слева?

— Да.

— Положите руку ему на плечо.

Фрейзер приблизился к Мейсону и выполнил, что от него требовалось.

— Это все, — заявил Гамильтон Бюргер.

Окружной прокурор встал, повернулся к присяжным,

затем взглянул на Мейсона и произнес:

— Мы вас больше не задерживаем, мистер Мейсон. Вы свободны.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон, — но если вы хотите быть абсолютно и окончательно точным в глазах Большого совета присяжных, то вам бы не мешало отметить и тот факт, что у обоих этих свидетелей я спрашивал, могут ли они опознать виденного ими человека. Манди, мне помнится, ответил, что вряд ли, а Фрейзер сказал, что может опознать, если снова увидит. Но в тот самый момент Фрейзер смотрел прямо на меня.

— Нет нужды начинать оспаривать это дело, — возразил Гамильтон Бюргер. — Члены Большого совета в состоянии сами сделать выводы, особенно относительно того, почему вам так не терпелось увидеть свидетелей, и в то время, как от вас они этого ждали бы в самую последнюю очередь, поставить им ловушку и заставить заявить, что однозначно положительного опознания они. дать не могут.

— Прошу не касаться мотивировки моих поступков, господин окружной прокурор. Сконцентрируйтесь на своих! Я всего лишь хочу отметить некоторые очевидные моменты. Да, сейчас я не имею права подвергать свидетелей перекрестному допросу, но если Большой совет решит предпринять какое-либо действие, то такое право у меня появится, и не забывайте — перекрестный допрос состоится тогда в присутствии общественности.

— Не пытайтесь оспаривать дело, — огрызнулся Бюргер. — Я уже сказал: мы вас больше не задерживаем.

— Благодарю вас, господин окружной прокурор. — С этими словами Мейсон покинул зал заседаний Боль-того совета, за дверями которого ег. о моментально окружили репортеры.

— Что там происходит? — Этот вопрос прозвучал одновременно из нескольких уст. — Это правда, что вы замешаны в убийстве Балларда?

— Насколько мне известно, — спокойно ответил Мейсон, — свидетель не вправе обсуждать с кем-либо показания, данные перед Большим советом.

— Вас вызывали в качестве свидетеля?

— Да.

— Тогда почему вы оставались в зале, пока вызывали еще двоих свидетелей? Их вызывали, чтобы опознать вас?

— Об этом спросите окружного прокурора или кого-нибудь из присяжных. “Я от комментариев воздерживаюсь! — Мейсон любезно улыбнулся.

— Но, предположим, вас опознали.

— Предположим.

— Пытается ли Бюргер склонить членов Большого совета обвинить вас в чем-либо?

— Боюсь, что я не в состоянии читать мысли господина окружного прокурора. Извините, джентльмены, но я должен идти!

— Нет, нет, мы вас так не отпустим! Вы были вчера ночью в доме у Балларда?

— Да, был.

— В то время, когда его убили?

— Нет. Когда я от него ушел, он был жив-живехонек.

— Во сколько это было?

— Я не посмотрел на часы.

— Это правда, что вы — последний человек, видевший Джордана Балларда живым?

— Убийца видел его живым.

— Это правда, что вас пытаются обвинить в лжесвидетельстве? Что они собираются предъявить вам?

— Если мы обратимся к закону, то увидим, что предсказанием будущего занимаются люди, кому это соответствующим образом дозволено государством. Я этим не занимаюсь.

— Что произошло в зале заседаний? — Репортеры так и наседали.

— Никаких комментариев! — Мейсон усиленно пробирался к выходу. — Почему бы вам не спросить об этом

Гамильтона Бюргера? Он будет весьма рад предоставить вам эту информацию.

По выходе из Дворца правосудия Перри Мейсон взял такси и поехал обратно в офис.

Делла Стрит уже заждалась его.

— Что случилось, шеф?

— Гамильтон Бюргер готовится обвинить меня в лжесвидетельстве.