Убийство в Тамбовском экспрессе

Сама удивляюсь, как мы с ней не осуществили самовольную перепланировку нашей квартиры, объединив ее с соседней. Все-таки есть у нас честные строители, умеющие делать по-настоящему капитальные стены. Правда, в какой-то момент мне показалось, что пролом закрыт мной, и я даже робко попросила испуганную Наташку меня достать, но тут начались звонки в дверь и по телефону, активизировавшие мою сознательность в другом направлении: как объяснить соседям причину невероятного грохота. Наташка категорически отказалась быть «рыжей», уверяя, что ее весовая категория не соответствует уровню произведенного шума. И не надо ее порочить, она не слон. На днях взвешивалась.

Не менее получаса мы принимали соболезнования душевных соседей по поводу случайного падения с антресолей ящика с инструментами, затем искали кошку, не выдержавшую очередного испытания и забившуюся, как выяснилось, под кровать, куда просто физически невозможно проникнуть. Все попытки вразумить Плюшку и заставить выползти обратно потерпели крах. Отчаянно мяукая, она скребла когтями то по ковру, то по деревянной основе кровати. Пара лет таких усилий, и появится шанс сделать подкоп, но ждать этого не стоило. Пришлось разбирать кой-ко-место до каркаса. С этим справились быстро. Труднее было уговорить Плюшку покинуть ловушку. И тут Наталью осенило — сама судьба удерживает нас от опрометчивого похода за приключениями. В первую очередь отсутствием на антресолях чемодана, крайне необходимого для изображения нежданно нагрянувших на побывку к Прутковым родственников. Я тут же вспомнила свою недавнюю неосознанную тревогу и обрадовалась возможности не вылезать из дома.

Радость продлилась не долго. У Наташки появился зуд в правой пятке, она объяснила сию неприятность условным рефлексом на необходимость выгула собаки. И это при том, что выгул Деньки — святая обязанность Бориса. Мало того, он прихватил псину с собой на строительство бани, о чем я и напомнила. Наташка в долгу не осталась, заявив о полной беспристрастности своего условного рефлекса. Она-то тут при чем — сработал обыкновенный биотаймер. В результате, несмотря на мое активное сопротивление, мы все-таки вышли на улицу, держась курса на универсам и споря по поводу процентного содержания холестерина в яйцах. Вот только, не сговариваясь, отправились туда ну о-очень кружным путем. Дискуссия продолжилась у дома Олега, где к нам присоединилось несколько заинтересованных слушателей разного возраста. Там мы и застряли, загородив собой вход в подъезд. Никто из жильцов не торопился открывать закодированную дверь.

Довольно быстро все пришли к выводу, что жить надо в глухой тайге, «где не летают самолеты и не ходят поезда». Иными словами, где никогда не ступала нога человека. А питаться следует исключительно экологически чистым подножным кормом, желательно в радиусе ста метров от родного таежного шалаша, ибо все продаваемые в магазинах продукты вредны для здоровья. Последнее время о вредности мяса, рыбы, овощей и фруктов без конца говорят с экрана телевизора, причем высококлассные специалисты. И не просто так, а ссылаясь на данные официальных лабораторных исследований. Каждый волен выбирать сам: смерть от вредоносных продуктов питания или от голода.

— Так это ж неправильная тактика! — снисходительно хмыкнул один из присоединившихся к нам граждан. Виден был только его нос, остальное вместе с шапкой «утонуло» в поднятом воротнике пальто. — Этак скоро заботящиеся о своем здоровье богатеи кинутся в глухомань. Моментально всю тайгу вырубят под свои коттеджи, а питаться будут экологически чистыми жучками-червячками, на гарнир — лопух или лебеда. Что им тысячный километраж до работы! Максимум пара часов лету на личном вертолете со всеми удобствами.

— Много не налетают, — возразила одна из молодых собеседниц. — Сегодня одного такого «вертолетчика» по «скорой» с сердечным приступом увезли. Сам себя в рулетку обыграл. У него в квартире личное мини-казино. Прямо из-под носа милиции «сердешного» увезли.

— С жиру бесятся, — проворчал мужчина, поправляя объемный воротник. — Можно мне с собакой пройти?

— Можно, — засуетилась я, проворно отступая в сторону, хотя и так держалась на отшибе. — А где же ваша собака?

— Она у Алексей Иваныча всегда под шубой гуляет, — с готовностью сообщила женщина неопределенного возраста, притопывающая от холода ногами. — Маленькая, меньше котенка. Но дареному коню в зубы не смотрят.

Оскорбившийся «дареный конь» размером с котенка мигом высунул точеную головку из-за пазухи мужчины и, продемонстрировав острые зубы, яростно облаял всех по полной программе. Тут же из солидарности загавкали и другие собаки, гулявшие в скверике. Наша общая компания распалась, как только две собачьи активистки бультерьерской породы притащили на поводках к подъезду своих поводырей.

Алексей Иваныч первым нырнул в спасительную дверь. За ним вломились остальные, оттеснив нас с Наташкой на задний план, так что мы с ней успели убедиться: активистки — в намордниках, хозяева — без.