Читаем Убийство в «Восточном экспрессе» (Murder on the Orient Express) полностью

He frowned as Poirot entered.При виде Пуаро он нахмурился.
"Excuse me," he said. "I think you've made a mistake." Then, laboriously in French: "Je crois qua vous avez un erreur."- Извините, - сказал он. - Боюсь, что вы ошиблись. - И старательно повторил по-французски: - Je crois que vous avez une erreur.
Poirot replied in English.Пуаро ответил по-английски:
"You are Mr. Harris?"- Вы мистер Харрис?
"No, my name is MacQueen.- Нет, меня зовут Маккуин.
I-"Я...
But at that moment the voice of the Wagon Lit conductor spoke from over Poirot's shoulder - an apologetic, rather breathless voice.В этот момент за спиной Пуаро раздался виноватый, пресекающийся голос проводника:
"There is no other berth on the train, Monsieur.- В вагоне больше нет свободных мест, мсье.
The gentleman has to come in here."Господину придется ехать в вашем купе.
He was hauling up the corridor window as he spoke and began to lift in Poirot's luggage.С этими словами проводник опустил окно в коридор и начал принимать от носильщика багаж Пуаро.
Poirot noticed the apology in his tone with some amusement.Пуаро позабавили виноватые нотки в голосе проводника.
Doubtless the man had been promised a good tip if he could keep the compartment for the sole use of the other traveller.Наверняка ему пообещали хорошие чаевые, если он больше никого не впустит в купе.
However, even the most munificent of tips lose their effect when a Director of the Company is on board and issues his orders.Однако даже самые щедрые чаевые бессильны помочь, если речь идет о приказе директора компании.
The conductor emerged from the compartment, having swung the suitcases up onto the racks.Закинув чемоданы на полку, проводник вынырнул из купе:
"Voil?, Monsieur," he said. "All is arranged.- Все в порядке, мсье.
Yours is the upper berth, the No. 7.Ваше место седьмое, верхняя полка.
We start in one minute." He hurried off down the corridor.Через минуту поезд отправляется. - Он кинулся в конец коридора.
Poirot re-entered the compartment.Пуаро вернулся в купе.
"A phenomenon I have seldom seen," he said cheerfully. "A Wagon Lit conductor himself puts up the luggage! It is unheard of!"- Где это видано, чтобы проводник сам втаскивал багаж! - заметил он весело. - Сказать - не поверят!
His fellow traveller smiled.Попутчик улыбнулся.
He had evidently got over his annoyance - had probably decided that it was no good to take the matter otherwise than philosophically.Он, судя по всему, справился с раздражением, видно, решил, что следует отнестись к этой неприятности философски.
"The train's remarkably full," he said.- Поезд, как ни странно, набит до отказа, - сказал он.
A whistle blew, there was a long melancholy cry from the engine.Раздался свисток дежурного, потом долгий тоскливый паровозный гудок.
Перейти на страницу:

Все книги серии Эркюль Пуаро

Чертежи подводной лодки
Чертежи подводной лодки

Пуаро срочно вызвали нарочным курьером в дом лорда Эллоуэя, главы Министерства обороны и потенциального премьер-министра. Он направляется туда вместе с Гастингсом. Его представляют адмиралу сэру Гарри Уэрдэйлу, начальнику штаба ВМС, который гостит у Эллоуэя вместе с женой и сыном, Леонардом. Причиной вызова стала пропажа секретных чертежей новой подводной лодки. Кража произошла тремя часами ранее. Факты таковы: дамы, а именно миссис Конрой и леди Уэрдэйл, отправились спать в десять вечера. Так же поступил и Леонард. Лорд Эллоуэй попросил своего секретаря, мистера Фицроя, положить различные бумаги, над которыми они с адмиралом собирались поработать, на стол, пока они прогуляются по террасе. С террасы лорд Эллоуэй заметил тень, метнувшуюся от балкона к кабинету. Войдя в кабинет, они обнаружили, что бумаги, переложенные Фицроем из сейфа на стол в кабинете, исчезли. Фицрой отвлёкся на визг одной из горничных в коридоре, которая утверждала, будто видела привидение. В этот момент, по всей видимости, чертежи и были украдены.

Агата Кристи

Классический детектив

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки