Убийца из заповедника

Стив вышел из кабинета лейтенанта ближе к вечеру, хотя переступил его порог в полдень. С тех пор как он получил значок сержанта, Стив всегда защищал своих людей перед начальством, отстаивал их права на собственную точку зрения в ходе расследования, потому что именно он был тем человеком, кто стоял между этими двумя сторонами. Конечно, все было бы иначе, если бы Кэтрин не была той женщиной, с которой он трахался от случая к случаю. Все было бы иначе, если бы она не считала эту историю нелюбви здоровыми, полноценными отношениями.

Стив понятия не имел, что творилось у Кэтрин на душе. Да и не хотел знать, боялся. Думал, загляни он туда – вряд ли бы уцелел, потому что под напускным безразличием и холодностью скрывалось ранимое сердце с множеством незаживающих, щедро присыпанных крупной солью ран.

Стив же боялся снова привязаться, прикипеть, раствориться в другом человеке так, что если вырывать, то вместе с хребтом. С ним такое уже случалось. После смерти Дебры он держал их сына на руках и ничего не чувствовал. Казалось, в нем что-то угасло. Все стало безразлично, словно он превратился в черную дыру, в зияющую космическую пустоту. Он стоял на краю самого себя, ощущал притяжение, но никак не мог сделать шаг. Стив жил с этим чувством несколько лет, а потом вдруг заметил, что жена рядом: в глазах Криса, в его ямочках на щеках, в смоляных кудрях. В те моменты Стиву очень помогала Тео. Она делала те вещи, которые Стиву были не под силу: простые бытовые мелочи, которыми обычно занималась Дебби и которые никогда не замечаешь, но впоследствии не можешь без них жить.

Кэтрин появилась в его жизни уже гораздо позже и не была похожа на женщину, способную заполнить его пустоту. Он ее не обманывал. Давал то, что мог, и почти ничего не требовал взамен.

Лейтенант отказалась ставить под сомнение заключение Ребекки, но все же связалась с шерифом округа, а потом и с помощником прокурора, и попросила ордер на круглосуточное наблюдение за Полом Беннеттом. С помощником прокурора пришлось повозиться: они не очень хорошо расстались несколько лет назад, но ордер и людей шерифа она все же получила.

Выйдя из кабинета Кэтрин, Стив сходил за кофе в кофейню за углом и вернулся в участок. Он прошел мимо стола Кимберли – она уже несколько часов просматривала видеофайлы с парковки Дискавери парка, которые прислал начальник охранного предприятия. Стив похлопал Ким по плечу и отдал ей большой стакан американо.

Мэтта немного успокоило, что за Беннеттом ведется наблюдение, как и то, что он увидел на видеозаписи с автовокзала: в ночь убийства Пол действительно сел в ночной автобус до заповедника.

– Ты злишься? – Стив поставил на стол перед напарником извинительный стакан кофе и протянул ему сэндвич с курицей. – Милая девушка из кофейни оставила сердечко вот здесь, рядом с твоим именем, – показал Стив, рассмеялся и сел за свой стол. Он поговорил с Ребеккой, и она согласилась на повторную экспертизу, если это позволит выиграть время, но лейтенант была непреклонна.

– Мы же вроде взрослые люди, – откусив добрую половину сэндвича с набитым ртом сказал Мэтт. – Но да, я все еще злюсь. Хотя этот кофе должен сделать меня добрее, – улыбнулся он и дружелюбно взглянул на Стива.

– Мать мальчика подтвердила наши догадки, что Адам какое-то время жил на улице. – Стив вытащил из кармана мобильник, проверил почту и отправил сообщение Крису, предупредив, что будет поздно.

– Значит, кое-кто нам соврал. Снова наведаемся к Барни? – спросил Мэтт, а затем поднялся на ноги, немного размялся и потер лицо руками.

– Наведаемся к Барни, – кивнул Стив и встал следом.

– Только, пожалуйста, не дави так на парня. Он же едва не расплакался в прошлый раз.

– Если он соврал, значит, я недостаточно на него давил. Он что-то знает, Мэтт.

До приюта для беспризорных подростков, организованного в помещении бывшей шоколадной фабрики на окраине города, полицейские добирались переулками, оставив машину на приличном расстоянии. Мэтт надел косуху, оставшуюся со времен отдела нравов, и Стив улыбался, заметив, как его передернуло от холода. Улыбался, но смех сдерживал.

Густая холодная тьма подкравшейся ночи приняла их сразу же, поглотила, растворила в себе. Звуки их шагов эхом отскакивали от грязных окон цоколей.

Казалось, город резко опустел: по дороге они не встретили ни одной живой души, даже не слышали ругани, которая обычно доносилась с задних дворов дешевых баров или из-за стен жилых домов. Окраина дремала.

Они шли по выбранному курсу, как по карте, ярко светящейся прямо в мозгу, не сговариваясь, словно их вел кто-то третий. Стив считал, что такая связь с напарником очень важна.