Убийца с пилой

Хенли сидела в конце стола, слева от нее был Пеллача, за ним — комиссар Ларсен. Пеллача планировал сделать самое обычное заявление: «Мы не готовы сейчас комментировать проводимое расследование». Но у комиссара Ларсена имелись другие мысли по этому поводу. Есть люди, которые обожают находиться в центре внимания прессы, и начальник городской полиции как раз относился к ним.

Зал, где проводилась пресс-конференция, был заполнен до предела, было душно. Хенли напряглась и сосредоточилась на том, чтобы выглядеть так, будто держит ситуацию под контролем. Будто обладает властью. Еще не хватало, чтобы Оливер увидел ее по телевизору и понял, что сломал ее.

— Каллум O’Брайен, «Ивнинг стандард».

Хенли повернула голову и посмотрела на высокого худощавого мужчину в первом ряду. Она не видела его много лет. Он совсем не изменился.

— Инспектор Хенли, почему вы так уверены, что Питер Оливер никак не связан с последней серией убийств?

— Вы должны знать, что Питер Оливер сбежал из-под стражи через девять дней после того, как были найдены первые три жертвы… — громко объявил комиссар до того, как Хенли успела открыть рот.

Первые. Какое коротенькое слово, но сколько всего оно подразумевает. В данном случае оно не предвещало ничего хорошего. Уголком глаза она увидела, как напрягся Пеллача, как он сжал челюсти от злости. Как ей все это было знакомо! Каллум отреагировал мгновенно.

— Вы хотите сказать, что есть еще жертвы? Или вы, комиссар, хотите сказать, что скоро на улицах Лондона будут валятся новые части тел?

— Я сказал совсем не это, — выпалил Ларсен. Одно слово буквально набегало у него на другое.

— Вы сказали «первые три жертвы». Это означает, трупов больше.

— Это только предположение.

— Комиссар, как вы можете называть это предположением, когда, по вашим собственным словам, произнесенным менее минуты назад, подражатель убил более трех человек?

— Я говорил, что…

— Жертвами стали члены коллегии присяжных, участвовавшие в первом судебном процессе над Питером Оливером в 2017 году, — громко произнес Каллум. — В процессе над убийцей с пилой.

Замелькали вспышки, усилился гул голосов собравшихся репортеров. «Да это просто бассейн с акулами», — подумала Хенли.

— Но разве Кэрол Льюис не является четвертой опознанной жертвой? Разве расследование ее смерти не переведено из Отдела по расследованию убийств в Вуд-Грин в Отдел по расследованию серийных преступлений? — голос Каллума звучал триумфально.

Сержант Ланкастер. Эта сука, подумала Хенли, встретившись взглядом с Каллумом. Она знала, что Ланкастер на нее разозлилась, но не ожидала, что та отправится в СМИ.

— Я не готов давать комментарии по отдельным расследованиям, — заявил Ларсен.

— Тереза Ботчвей, «Гардиан». Вы можете нам сказать, почему эти присяжные стали целями убийцы?

Пеллача склонился к ряду микрофонов.

— Как уже говорил комиссар, расследование ведется по всем направлениям.

— Мы в луже дерьма, — пробормотала Хенли себе под нос.

Как раз в эту минуту из бокового выхода появился помощник Ларсена и что-то прошептал ему на ухо.

— Простите. Возникла небольшая проблема, и я должен вас покинуть. На оставшиеся вопросы вам ответят начальник отдела Стивен Пеллача и инспектор Анжелика Хенли, которая является старшим следователем по делу. Вы остаетесь в надежных руках.

Хенли с Пеллачей переглянулись, когда Ларсен практически выбежал в боковую дверь.

— Инспектор Хенли? Вы не желаете со мной разговаривать?

— Вам все мало, Каллум? — Хенли остановилась посреди автомобильной стоянки. Она видела, что Рамоутер ждет ее рядом с машиной.

— Мы с вами давно не виделись. Вы хорошо выглядите, — заметил Каллум.

— Чего вы хотите?

— Я не понимаю, почему вы почти ничего не говорили во время пресс-конференции. Я думал, что вы скажете гораздо больше, в особенности после того, как ваш начальник допустил такую оплошность.

— Вы прекрасно знаете, что я не люблю находиться в центре внимания. В любом случае вы получили ответы на свои вопросы.

— Дело не в этом. Было бы интересно услышать ваши мысли. Ведь вы участвовали в самом первом расследовании, а сейчас являетесь старшим следователем по делу.

Хенли пожала плечами и отвернулась.

— Я быстро задам вам один вопрос, — сказал Каллум.

— У вас была возможность задать вопросы на пресс-конференции.

— Я знаю, но я хотел поговорить с вами лично. Вся информация у вас.

— Существуют определенные правила…

— А когда вы, полиция, играете по правилам? Всего один вопрос.

— Хорошо.

— Кэрол Льюис ведь не расчленили?

— Нет.

— Но тогда почему вы забрали себе расследование ее убийства?

— Это уже два вопроса, Каллум.

— А на телах ничего такого не было? Ну, я не знаю… Может, какая-то метка или символ?

Хенли знала, что это не случайный вопрос. Она почувствовала, что Каллуму кто-то слил информацию, и источник надежный. Это не какая-то бредовая теория, которая пришла ему в голову, когда он ел сосиску в тесте. Хенли знала только одного человека, который мог рассказать ему о символах. Это была сержант Ланкастер, обозленная на Хенли, которая осмеяла ее, указав на ненадлежащее проведение расследования.