Убийца с реки Дженеси. История маньяка Артура Шоукросса

Я заметила, что он проявляет интерес к мальчикам, покупает им подарки, старается быть рядом с ними. Он предложил покатать на санках одного из моих племянников, его всегда интересовали мои маленькие сыновья – он часами смотрел мультфильмы и играл с ними. Любил бороться с ними, но всегда был слишком груб. Скажу прямо: он укусил моего четырнадцатилетнего сына за сосок на полу кухни моей матери и сидел на моем старшем сыне, пока мальчик не стал задыхаться. Я сказала маме, чтобы она заставила его остановиться, потому что боялась сказать сама. Он мне не нравился, и я ему не доверяла.

Он охотился за Роем, трехлетним сыном моей сестры Лоретты, и сказал Лоретте, что хочет завести с ней отношения и заботиться о Рое, но она не желала иметь с ним ничего общего, потому что он напоминал ей нашего папу с его большим животом и всем прочим. Это было до того, как Арт начал встречаться с нашей матерью; мама думала, что они с Лореттой просто друзья. Но даже после того, как мама и Арт начали встречаться, он прокрадывался в дом Лоретты и пытался делать с ней всякие гадости, пытался навалиться на нее точно так же, как делал это со мной.

Первый раз он приударил за мной летом 88-го. Он уже начал убивать, только мы об этом не знали. Я подобрала брошенный пружинный блок и матрас перед мебельным магазином и позвонила маме, чтобы она помогла мне занести их в дом. Она пришла с Артом, и когда мы отнесли вещи наверх, он бросил меня на кровать и напрыгнул сверху. Я сопротивлялась, отворачивала голову, пинала его, но он был сильный. Не знаю, почему моя мама и невестка остались внизу; они должны были слышать весь этот шум.

Когда я наконец вырвалась и сбежала вниз по лестнице, они смеялись. Я сказала:

– Это ни хера не смешно.

Арт говорит:

– Давай вернемся наверх и испытаем эту кровать.

– Ни за что, – говорю я. – Я к тебе больше не подойду.

Это, наверно, завело его, и с тех пор он преследовал меня при каждом удобном случае. Мы ехали в машине моей мамы, и он пытался схватить меня за промежность. Притом что моя мама сидела рядом с ним! Он хватал меня за задницу или за грудь и сжимал так сильно, что становилось больно. И не важно, кто был рядом – моя мама, мои дети… Однажды он ущипнул меня за сосок в доме моей мамы, я разозлилась и сказала:

– Прекрати так делать, мудила.

Он посмотрел на меня злым взглядом, но после этого перестал ко мне приставать. Только говорил всякие гадости:

– Ты жареный цыпленочек из KFC, пальчики оближешь…

Моя мама думала, что он шутит, но мне-то виднее. С этим парнем было что-то не так, что-то, чего я не могла понять, а мама не хотела. Дело было не только в том, что он был засранцем, но и в том, что он мог быть милым. Он мог сделать что-нибудь очень милое, а потом, пока ты будешь благодарить его, засунуть руку тебе под платье. Он как будто не мог остановиться, не мог держать свои руки при себе.

Арт никогда не вел себя нормально. У него была склонность к насилию и жестокости, и он ненавидел женщин. Он сказал моему сыну Стивену, что убил женщину во Вьетнаме и разрезал ее от шеи до промежности. Нельзя говорить такое ребенку, у Стивена потом было эмоциональное потрясение, что-то вроде того. Он держал эту историю при себе в течение нескольких месяцев и не мог заставить себя повторить ее, потому что это его сильно напугало.

Арт не знал, что до нас дошли слухи о его преступлениях, что на работе об этом знали все, поэтому не переставал вешать нам лапшу на уши о том, что ему пришлось убить парня, который убил его сына. Моя мама не хотела слышать ничего другого. Она была одной из худших жертв Арта, только никогда в этом не признается. Я никогда не видела, чтобы он обнимал ее и целовал, ну или что-то в этом роде. Она говорила об их большой любви, большом романе, но он не проявлял ни малейших признаков привязанности или тепла. Просто ей было одиноко, когда он появился, вот и все. В основном он просто сидел у нее дома и наблюдал за детьми своими злыми зелеными глазами. Как будто выбирал момент, чтобы наброситься.

Через какое-то время я узнала, что происходило в машине и спальне моей мамы. Он кусал ее. Но не понарошку – по-настоящему! Я видела отметины на ее груди, предплечьях и внутренней стороне бедер. Видела, как он ущипнул ее так сильно, что она чуть не заплакала, видела, как он укусил ее. Синяки, следы укусов и щипков – все это появилось у нее с их первого свидания. Она упрямо твердила, что он просто дурачился и ничего такого не имел в виду.

Я расстроилась и сказала ей, чтобы она послала его на хер и забыла о нем. Она хихикнула и сказала: «Не могу!» Потом вроде как ухмыльнулась и добавила: «Я знаю, что меня ждет, а ты нет», как будто у них двоих был какой-то секрет. Он продолжал рассказывать нам, как сильно ненавидит свою жену Роуз, но я заметила, что он не получил развода.

Честно говоря, этот сукин сын только и делал, что использовал мою маму и издевался над ней. Все, что ему было нужно, это ущипнуть, укусить и избить кого-нибудь. Наверно, найти женщин во время езды на велосипеде ему становилось уже трудновато.

9.