Убийца теней

Черпая ложкой, она машинально, не чувствуя вкуса, глотала еду и одновременно глядела на принесённый посыльным листок. Поймала себя на том, что слишком долго смотрит, читая и перечитывая маловажные, ничего не значащие слова. Выругалась, отшвырнула бумажку, чуть было ополовиненную тарелку при этом не опрокинув – удержала в последний миг. Доедать обед расхотелось.

«Я пытаюсь отвлечься на какую-то ерунду, хотя на самом деле интересует меня одно… Это проклятое решение, которое пришло в голову там, в тюрьме. Неразумное. А точнее – безумное».

Ну сколько раз предупреждал её отец, что нельзя впадать в правдоискательство, строить из себя воина на службе справедливости – всё это приведёт к одному: к неприятностям, и хорошо, если к не слишком крупным. И ещё к тому, что много о себе возомнишь, и тень себялюбия, зародыш ларва-чудовища, потянется за тобой.

Всем на свете не поможешь. Так уж устроен мир, что справедливости в нём нет, и одним махом, одном своим желанием хорошим его не сделаешь. Да и кто решать вправе, в чём она, справедливость, и какой он, «хороший» мир? Надо просто делать своё дело. Не самое бесполезное дело…

Но все эти самовнушения зря. Ведь она уже решилась… толком не представляя, на что. Как теперь отказаться от этого решения, как, выполнив работу, покинуть Лоретт, зная, что этот человек – может, один из лучших, которых ей доводилось встречать… один из глупых – со своей готовностью к самопожертвованию… как уехать, зная, что он остаётся тут погибать в руках потерявшего внутренний человеческий облик Воллета?

В какой-то момент Ярле захотелось вернуться в детство, когда не надо было принимать никаких решений, тем более – сложных решений. Устав, можно было взять и закапризничать: не хочу видуньей быть, хочу как все, не видеть ничего… Отец глянет одновременно и успокаивающе, и строго: не сами мы выбираем, кем быть. Если выпал видуний дар на долю – прими, неси по жизни. Изменить-то так и так не изменишь ничего. И помни, не плохо это, что мы не как все. Не хорошо и не плохо, а так уж есть. Старался Ольмар, чтобы дочка ни хуже, ни лучше других людей себя считать не начала. Ярла в ответ, бывало, вздохнёт: «Не плохо, не хорошо, а только кажется мне, что кроме нас с тобой других видунов и нет на свете… Знаю, что неправда это, Скергинов знаю, да и ты про других рассказывал, тебе верю… А всё равно представляется, что одни мы с тобой». Ольмар в ответ подбодрит: мол, нет, не одни. А сейчас-то нет рядом его, некому подбадривать. Самой справляться надо.

Ну почему Талвеон не дал ей подсказку, как помочь ему? Потому что не понял её отчаянного вопроса? Если только так… Не знать ответа на этот вопрос такой человек как лореттский узник просто не может – по крайней мере, в это хочется верить. Почему хотя бы на несколько лишних мгновений не продлилось их свидание…

Внутренний спор с самой собой продолжался в голове Ярлы, не думая стихать, и в итоге она решила прекратить его насильно – лечь и проспать до вечера. Всё равно в светлое время ларвы затаиваются, не зря их ночными тварями зовут. В редком случае от ведьмака можно ожидать дневных убийств, но уж никак не от оборотного зверя. Для того, чтобы устраивать дневную охоту, пытаться обнаружить укрытие оборотня, Ярле известно слишком мало. А поспать – всё польза будет, перед ночью отдохнуть.

Насчёт того, что проспит чересчур долго, Ярла не беспокоилось. И действительно, проснулась на закате.

Пора собираться. Всё как обычно, начиная от бинтов на руки, кристаллами в кошеле заканчивая.

Вышла Ярла из своей комнаты. Впереди неё по коридору к лестнице шагали две женщины. Она вспомнила, что уже видела их прежде. Кажется, в соседней комнате они живут. Одна – дама средних лет, судя по атласному платью в кружевах – из зажиточных, даже из знатных. Но, видно, не настолько богатых, чтобы в более дорогой гостинице жильё нанимать. Вторая – вроде как компаньонка её престарелая. Такие мадамы обычно между собой не говорят, а шушукаются, если посторонние рядом. А эти что-то уж больно на повышенных тонах громогласничают, особенно та, что помладше. Возмущённо так:

– Я-то считала, это приличный дом. И что вы думаете? Сама видела… прямо здесь, в коридоре, вы тогда уже спали. Ни за что не поверю, что это без ведома хозяев творится. Наверняка они таким образом подзаработать не прочь, предлагают постояльцам… ох, стыдно и говорить, что! А если и не хозяева – то сама эта… Надо отсюда съезжать.

– Не ошиблись ли вы, дорогая? – скрипучим голосом предположила старуха.

Ярла успела обогнать кумушек, и уже за спиной услышала:

– Как же, ошиблась. Эта развратная девица… – внезапно на полуслове сетование оборвалось, голос упал до шёпота, но Ярла без труда уловила продолжение: – А это ещё кто такая? Оружие у неё, что ли, надето на спине?..