Убийцы, мошенники и анархисты. Мемуары начальника сыскной полиции Парижа 1880-х годов

Около пяти часов страж, получив приказание, повел его в коридор, и они сели против кабинета следователя и в ожидании продолжали мирно беседовать.

— Ах, — со вздохом сказал Гризон, — сегодня мне придется поститься. Когда меня привезут назад, часть обеда уже пройдет, и я останусь не евши. Вот если бы вы были так добры, господин жандарм, и поторопили немножко господина следователя, напомнив ему о моем существовании и…

До наивности добродушный страж поднялся, приоткрыл дверь в кабинет господина Бедоре и несколько секунд совещался с ним насчет узника.

— Ну, хорошо, — сказал следователь, — введите его сейчас.

Жандарм обернулся к Гризону, но того уже и след простыл.

— Господин следователь, он ушел, — пролепетал несчастный, рыдая, опускаясь на опустевшую скамейку.

Тем временем Гризон быстро достиг лестницы, бегом спустился с нее, миновал двор и вышел из больших ворот Дворца правосудия.

Очутившись на бульваре, он сбил с ног какого-то старика, тот поднял крик, на шум собралась толпа и окружила их обоих, но Гризон, понимая опасность положения, своими здоровенными кулаками расчистил себе путь и со всех ног бросился бежать к Цветочной набережной. Жандарм, оправившись от первого потрясения, поспешил уведомить дежурных постовых при Дворце правосудия, и вот все имевшиеся налицо муниципальные гвардейцы бросились в погоню за беглецом, обыскали все соседние улицы, но старания их остались тщетны. Гризон точно в воду канул.

Сыскной полиции еще раз пришлось ловить этого молодца.

Гризон был одним из тех упрямцев, которые никогда не покидают Париж, он принадлежал к тем интернациональным мошенникам, подобно Менегану, для которых всегда готово убежище в Лондоне или в Брюсселе.

Я призвал трех агентов — Треарта, Латриля и Бланше, которые могли в случае надобности отправиться на поиски в самые мрачные трущобы шпаны. Латриль был один из тех агентов, которым удалось задержать Рибо и Жантру, убийц с улицы Бонапарта, никто лучше его не умел ассимилироваться с профессиональными ворами и грабителями.

Спустя несколько дней после побега Гризона ночные нападения и вооруженные грабежи снова возобновлялись в Понтийском округе, было очевидно, что этот Фра-Дьаволо организовал в местности его прежних подвигов новую шайку, столь же отважную и опасную, как прежняя. По справкам моих агентов, бандиты главным образом сосредоточили свою деятельность в Монмартре, Шанели, Понтие и Сент-Уен. После двухнедельного терпеливого выслеживания удалось напасть на след Гризона, его видели во всех подозрительных кабачках по соседству с укреплениями. В продолжение трех дней за ним следили шаг за шагом по всем притонам и кабакам.

Наконец, в один прекрасный июньский день три моих агента узнали главаря понтийской шайки, пьянствовавшего в компании семи или восьми таких же, как и он, негодяев, в одном подозрительном кабаке, за укреплениями в военном районе, поблизости от Сент-Уен.

Этот кабак, хорошо известный полиции, носит на жаргоне мошенников оригинальное прозвище «Коробка вора». Три агента колебались с минуту относительно решения, которое им следует предпринять, они знали, с какими отчаянными негодяями имеют дело, эти люди никогда не поцеремонятся пустить в ход оружие, а трое против восьмерых была слишком неравная партия; наконец, если бы им не удалось сразу задержать Гризона, то разбойник, наверное, убежал бы в поле, а о погоне по деревенским дебрям нечего было и думать. Вот почему было решено послать за подкреплением. Тем временем как Треарт и Латриль остались на страже, наблюдая за всеми выходами из кабака, Бланше побежал в ближайший полицейский пост на улице Моркаде и скоро вернулся с четырьмя полисменами, которые, обнажив сабли, стали у дверей дома.

Тогда произошла сцена, ужаснее которой не придумал бы ни один сочинитель мелодрам.

Тем временем как полисмены становятся на стражу, три моих агента быстро входят в «Коробку вора» и моментально бросаются на Гризона, но тот уже заметил агентов и, отскочив в сторону, хватает из кармана револьвер и стреляет почти в упор. Со своей стороны его товарищи, оправившись от первого изумления, также берутся за оружие. И вот, в грязной и узенькой каморке в продолжение нескольких минут происходит ожесточенная перестрелка.

Один из моих агентов был ранен в руку, у другого пуля сорвала шляпу с головы.

Тем временем Гризон, уже истративший все шесть зарядов своего револьвера, схватил нож с широким лезвием и длиной в двадцать сантиметров. С помощью этого ножа он расчистил себе дорогу до окна, из которого выпрыгнул и скрылся среди пустырей.

Но агент Треарт выпрыгнул вслед за ним и, видя, что не может догнать беглеца, послал ему вслед меткую пулю.

Гризон упал, так как пуля попала ему в правую икру. Агент подбежал и хотел уже схватить бандита, но тот приподнялся, и в руке его сверкнул нож.

— Брось нож! — крикнул Треарт, направляя на него дуло револьвера. — Или я раздроблю тебе башку!

Агент сказал это с такой угрозой и так авторитетно, что Гризон, поколебавшись с минуту, бросил нож и сам протянул руки, чтобы их связали.