Убили бы вы толстяка? Задача о вагонетке: что такое хорошо и что такое плохо?

В токио, если вы будете прочищать нос на людях, это сочтут верхом вульгарности. В разных культурах существенно различаются многие практики — люди в них совершенно по-разному рыгают, справляются с отрыжкой, испускают газы, плюют, почесываются, подтирают зад, чмокают губами, кланяются, жмут друг другу руки, держатся за руки, пережевывают пищу, кусают ногти, ковыряют в зубах и целуются. В некоторых районах Франции, двое друзей при встрече приветствуют друг друга, дважды чмокнувшись в щеку, но в некоторых пригородах Парижа нормой стали четыре чмока, то есть можно сказать, на четыре больше, чем рекомендуется делать в Эр-Рияде.

Этикет и манеры включают в себя бессчетное количество разных аспектов жизни: застольные обычаи, язык тела, стиль одежды, волосы на лице, чаевые и практики, позволяющие сторговаться, формы обмена дарами, способы обращения к друзьям и посторонним. Те, кто подают заявление на получение британского гражданства, должны знать, что в пабах люди поочередно покупают друг другу выпивку.

Довольно сложно провести четкую границу между этикетом и моралью. Западный человек (по крайней мере один такой человек, а именно я сам), если увидит, как люди в некоторых частях Азии (но вряд ли женщины) закрывают одну ноздрю и выдувают слизь из другой, тут же испытает приступ органического отвращения. Однако это чувство совместимо с убежденностью в том, что нет правильного или объективно верного средства носовой гигиены. Некоторым людям может показаться отвратительной идея, будто надо сморкаться в носовой платок, который потом убирают в карман. В разных культурах разные практики. Но какая практика должна считаться элементом этикета, а какая — морали? Лондонец или парижанин счел бы разницу в том, как приветствовать представителей противоположного пола, — двумя поцелуями или тремя — различием в этикете. Но саудовский имам, скорее всего, считает поцелуи на публике не только отвратительными, но и аморальными.

К нравственности относятся серьезнее, чем к манерам, и обычно считается, что она обладает всеобщим характером[137]. Те, кто выступают против женского обрезания или, как его стали называть, калечащих операций на женских половых органах, полагают, что оно аморально, независимо от того, где оно применяется, пусть даже эта практика широко распространена в некоторых частях мира. Однако, хотя мы претендуем на всеобщую применимость выдвигаемых нами моральных суждений, представляется самоочевидным то, что моральные практики, как и практики этикета, значительно разнятся. Аборт в Дании не столь позорен, как на Мальте; среднестатистический житель Техаса поддерживает смертную казнь, тогда как в Мэйне против нее выступает гораздо больше народа; большинство жителей Сан-Франциско считают гомосексуальность совершенно законной, тогда как в Кампале многие находят ее отвратительной.

Возможно, именно поэтому еще более странно то, что некоторые академические ученые заявляют, будто у людей есть всеобщее врожденное моральное чувство. И чтобы подкрепить свой тезис, они приводят данные из вагонеткологии.

Прирожденно нравственные

Как нам удается понять то, что предложение «сорвавшиеся вагонетки, находящиеся в статичном положении, пахнут смертью», является грамматически правильным высказыванием, хотя оно и бессмысленно, тогда как предложение «статичном положении пахнут вагонетки которые находящиеся в смертью» — не является?

Ноам Хомский заработал академическое реноме благодаря новаторским работам в лингвистике в 1950–1960‑х годах. Он утверждал, что языковой инстинкт является врожденным. «Бесцветные зеленые идеи яростно спят» — это грамматически правильное высказывание. То есть это правильно построенное предложение, если судить с точки зрения синтаксиса. Но предложение «Яростно спать идеи бесцветно зеленые» не является грамматически правильным. У нас есть инстинктивное понимание того, что язык на уровне грамматики допускает, а что — нет.

Хомского удивило то, что обычные дети достаточно быстро обучаются языку, следуя правилам, которым их часто никто специально не учит. Они не только быстро научаются отличать грамматически правильные высказывания от неправильных, но и приобретают другие жизненно важные навыки пользователя языка, например способность выявлять противоречия или двусмысленности. Имея в наличии конечный набор слов и фраз, они могут конструировать бесконечное число высказываний. Как доказывал Хомский, все это было бы невозможным, если бы в каком-то смысле мы не были бы запрограммированы на то, чтобы говорить на том или ином языке.